Всех своих сыновей Ярослав переженил на иностранных княжнах, а дочерей выдал замуж за королей и принцев и вступил в родство со многими европейскими государями.
Ярослав пировал, воевал с соседями, пленял и убивал, — и в то же время строил церкви, учреждал монастыри, покровительствовал черноризцам, любил читать и слушать душеспасительные книги.
Ярославу принадлежит первое оглашение русских законов, которое он, «списав», дал первоначально новгородцам, отпуская их с благодарностью из-под Киева, с их помощью приобретенного, и сказал: «По сей грамоте ходите, якоже писах вам, такоже держите».
Эта Русская Правда, явственная и в договорах с греками под именем закона Русского, распространилась и по всей его державе. Норманнская в своем основании, она подверглась в продолжение двухсот лет до Ярослава влиянию славянскому и потом несколько христианскому.
Вот весь круг первоначальных отношений между русскими людьми ее времени: убийство и право мести за оное, побои и пеня, укрывательство холопов, кража, порча оружия, со свидетелями, поручителями и судом 12 целовальников.
К 1051 году принадлежит многознаменательное действие Ярославово: без всякого сношения с Византией, откуда мы получили пастырей, он назначил киевским митрополитом Илариона, который и был посвящен епископами в соборе Святой Софии. Так с самого начала власть духовенства стала у нас в подчинении власти правительства, сохраняя свое верховное право только в деле веры и ее учения.
Ярослав, в глубокой старости, на восьмом десятке, дождавшись многих внуков, между которыми последним был Мономах, сын Всеволода от греческой царевны, скончался в Киеве, на Федорову субботу, февраля 19 числа, 1051 года.
Княжением Ярослава оканчивается первый период Русской Истории, который по всей справедливости можно называть Варяжским или Норманнским. Князья, сохраняя чистый норманнский характер, подновляемый брачными союзами, ходили войною во все стороны, на восток и запад, юг и север, и облагали данью соседние племена, близкие и дальние, расширяя пределы своих владений и вводя везде норманнские порядки.
Любимой целью их бранных набегов был Константинополь, плативший Руси почти постоянную дань.
Рассматривая описанные события, мы постараемся теперь извлечь их смысл и понять, как возникало, развивалось и образовалось ими государство Русское.
Образование государства
И государства, как все существа в мире, начинаются неприметными точками. Долго-долго, в сильное увеличительное стекло, надо смотреть на безобразную, разнородную груду земли, людей и их действий, на этот человеческий хаос, чтобы, наконец, поймать в нем трепещущую точку, поймать, вонзиться взорами и уже не выпускать потом ни на минуту из виду; с напряженным вниманием подмечать ее тихое, медленное, постепенное увеличение, все эпохи, или, лучше, моменты развития, пока, наконец, через много-много лет, много времени, точка эта обозначится, забьется жизнью, установится на своем месте, оденется плотью, обретет лицо, укрепится костьми и начнет действовать.
Рюрик был призван новгородцами.
Это происшествие принадлежит одному Новгороду, и то ненадолго: после того как преемник Рюриков оставил Новгород, оно оторвалось, если можно так выразиться, от последующей Истории; все дела пришли в первобытное положение, то есть новгородцы стали жить сами по себе и платить дань заморским варягам, как прежде, и ушедшим варягам-руси, которым посчастливилось утвердиться в Киеве.
Следовательно, такое совершенно отдельное происшествие нельзя назвать безусловно началом Русского Государства, еще менее, нежели современное утверждение Аскольда и Дира в Киеве. Это только прибытие, начало водворения норманнов между нашими славянскими племенами, временный военный постой в одном городе.
Почему же этим происшествием начинают Русскую Историю? Не имеет ли оно, по крайней мере, какой-нибудь доли в основании государства? Не соединяется ли чем-нибудь с последующими событиями? Нет ли какого перешейка, моста, между этим островом и твердой землей?
Главное, существенное в этом происшествии, относительно к происхождению Русского государства, есть не Новгород, а лицо Рюрика, как родоначальника династии. Началось преемство, стало за кем следовать, хотя еще и в пустом пространстве. Вот почему это происшествие бессмертно в Русской Истории! Воздадим честь и Новгороду, старшему сыну России (рожденному, впрочем, прежде матери), за призвание князя, роду которого предназначено было основать впоследствии величайшее государство в мире.
Младенец Рюриков, Игорь, с его дружиной, есть единственный плод норманнского призвания в Новгород, единственный ингредиент в составлении государства, тонкая нить, которой оно соединяется с последующими происшествиями. Все прочее прошло, не оставив следа. Если бы не было Игоря, то об этом северном новгородском эпизоде почти не пришлось бы, может быть, говорить в Русской Истории, или только мимоходом.