Те м не менее, ровно в середине лета и с моря, и с суши началось массированное наступление османов на все позиции иоаннитов. Ответом им были столь же дружные залпы, прореживающие ряды атакующих, как острые ножницы густые волосы. Эффектные кровавые эпизоды сменяли друг друга. Несколько десятков аборигенов — мальтийских жителей, считавших своим долгом помогать рыцарям, — вплавь добрались до галер, с которых ушел на сушу турецкий десант, и, как кур, перерезали всех оставленных охранников. Рыцари тем временем дали десанту достойный отпор.
Осада вновь грозила затянуться. И тогда янычары, как «нормальные герои», отправились в обход главных защитных сооружений. Была отобрана тысяча лучших воинов, которые на десяти галерах обошли остров с юга, где форт Сент-Анжело был менее всего укреплен. Быстрый, хитроумный маневр Мустафы-паши давал ему шанс одним ударом решить исход войны в свою пользу. Но на каждую хитрость всегда найдется ответная. А профессиональный турецкий военачальник недооценил воинское искусство главы Ордена Святого Иоанна. Но как раз на случай обхода Ла Валетт оставил в засаде и замаскировал у южного подножия форта артиллерийскую батарею. Ее командующий французский рыцарь де Гираль даже своим глазам не поверил, когда увидел, как в расставленную мышеловку добровольно заползают «турецкие мышки». Терпеливо выждав и подпустив галеры ярдов на двести, де Гираль в упор расстрелял вражеские корабли одним залпом из всех орудий. Только одно судно из десяти смогло удержаться на плаву, остальные, вместе со всей красой султанского воинства, нашли свою могилу на морском дне у мальтийского форта Святого Ангела.
Разъяренный Мустафа-паша, сдерживая гнев, решил следующий штурм тщательно подготовить. Пять дней не смолкала оглушительная канонада, все имевшиеся у османов орудия крушили стены и оборонительные редуты Биргу. Седьмого августа янычары ринулись на штурм. Пожалуй, это был решающий момент исторической схватки. Может быть, потому, что мы так далеки от тех событий, меня постоянно тянет на киносравнения. Наверняка многие помнят легендарный фильм братьев Васильевых «Чапаев». Как наступающая огромной колонной белая гвардия под яростным огнем десятками теряла бойцов, но, не дрогнув, механически смыкала стройные ряды и продолжала двигаться вперед. Вот так и турецкая «боевая машина» шаг за шагом продвигалась к стенам города, несмотря на огромные потери. Но и защитники города не отступали ни на шаг. Рукопашный бой разгорался почти в каждой зияющей стеновой пробоине…
Но, как это уже часто случалось в «схватке гигантов», решающую роль сыграла не сила, а ум. В Мдине стоял и терпеливо не вступал в борьбу небольшой резервный отряд рыцарей. Зато они внимательно наблюдали за разворачивающимися событиями. Увидев, что в бой брошены последние турецкие наличные силы, рыцари провели мгновенный бросок в тыл противника. Они беспрепятственно сожгли и разграбили оставленный вражеский лагерь со всеми его запасами продовольствия, амуниции и вооружения. Это вызвало шок у турецкого генералитета. Между адмиралом Пиали и Мустафой-пашой начались разногласия и споры. Адмирал настаивал на возвращении в Стамбул, пока не начался сезон осенних штормов. Сухопутный главнокомандующий в глубине души тоже сознавал, что победа буквально уплыла из рук, а длительная осада, всегда приводившая его к успеху, сейчас невозможна. Еще неизвестно, кто первым ее не выдержит, ведь без продовольствия их шансы уравниваются.
Отказываясь верить в то, что его многотысячную армию отборных янычар сумела остановить горстка госпитальеров, Мустафа-паша затеял еще одну отчаянную штурмовую атаку на Биргу. А в гарнизоне защитников дела обстояли тоже не лучшим образом: госпитали переполнены ранеными, еда и питье — на исходе, одежда и обувь изодраны, запасов, практически, нет. Ла Валетт чувствовал, что чаша воинской удачи склоняется на их сторону, но понимал — нужен какой-то шаг, который поднимет измученных людей. И тогда он сам встал на стену рядом с рыцарями и ополченцами. Раненный в ногу, он не внял увещеванием своего оруженосца отправиться в госпиталь. Его ответ тоже стал исторической цитатой. Направив руку в сторону османского флага, Великий магистр произнес: «Я никогда не покину моих солдат, пока эти знамена развеваются над Мальтой».
Предчувствие не обмануло Ла Валетта. Госпожа-удача продолжала оставаться для них доброй. Вице-король Сицилии дон Гарсиа де Толедо, который благоволил к защитникам Мальты и уже присылал сюда подкрепление, на этот раз лично возглавил восьмитысячный десант. Шестого сентября он высадился на северо-восточном побережье острова. Это стало последним ударом для разрывающихся в сомнениях турецких военачальников. Символом торжества Христовой веры и веры рыцарского духа стал факт, что через два дня, в наступивший праздник Рождества Богородицы осада Мальты была снята. Такое тяжелое для себя решение Мустафа-паша и адмирал Пиали приняли, невзирая на то, что число их воинов более чем вдвое все еще превосходило силы осажденных вместе с прибывшим подкреплением. Но турецкие военачальники все-таки сумели сделать очень важный для себя стратегический ход. Прежде чем повернуть армию к берегам Босфора, они известили султана о своем поражении. И пока остатки турецкого войска добирались до Стамбула, гнев Сулеймана Великолепного слегка поостыл, и головы Мустафы-паши и Пиали остались на плечах.
А над разрушенным городом Биргу гремел набат колоколов церкви Святого Лаврентия. Победный звон несся и над лежавшими в руинах фортами Сент-Эльмо и Сент-Анжело, над всем спасенным островом. «Я не мог поверить, что звук колокола может быть столь приятен для человеческого уха. Три месяца кряду колокола Мальты звали нас только на бой», — это реальное, письменное свидетельство участника легендарной обороны испанского аркебузира Бальби вполне достойно завершить рассказ о Великой осаде.
От Валетта к Валетте
Все-таки недаром существует высказывание, что талантливый человек талантлив во всем. Едва отзвучали последние выстрелы грандиозной баталии, как Ла Валетт, сняв воинские доспехи, «переквалифицировался» в зодчего и даже военного инженера. Предстояла очередная, но уже мирная «великая битва» — строительство новой столицы Мальты, причем с учетом всех требований оборонной фортификации. Какие еще сражения могли ждать госпитальеров впереди? Разрушенные стены Витториозо, как нарекли в память о недавней победе объединенные вместе города Биргу и Сенглеа, не могли служить надежной защитой. И чтобы в будущем взять под полный контроль обе гавани — Большую и Мерсамшетт, Ла Валетт определил местом строительства новой столицы полуостров Шиберрас. Его крутые скалистые берега затрудняли создание удобных причалов, к тому же необходимо было дополнительно искать источники питьевой воды. Но перевес взяло стратегическое месторасположение, откуда как на ладони просматривались все подходы с моря.
План Великого магистра получил поддержку Святого римского престола, и папа Пий IV первым делом попросил герцога Козимо Медичи отправить на остров служившего у него известного инженера Франческо Лапарелли. Вместе с мальтийским архитектором Джероламо Кассаром они создали изящную восковую модель будущей столицы. На ней в деталях просматривались эффективные защитные сооружения. Но резонно встал вопрос финансирования. Шутка ли сказать — построить с нуля целый город. Тогда «восковую столицу» послали на одобрение королю Филиппу II Испанскому. То т высочайшей рукой внес небольшие изменения, но раскошеливаться не спешил, впрочем, как и другие европейские монархи. А должны были бы — ведь еще недавно они дрожали перед возможным турецким нашествием и молились за успех защитников христианства. Пришлось поступать по принципу «спасение утопающих — дело рук самих утопающих». Благодаря пожертвованиям рыцарей и благодарности островных жителей, что безропотно согласились платить на строительство столицы повышенные налоги, 28 марта 1566 года Великий магистр Жан Паризо де Ла Валетт заложил первый камень в основание города.