— Организм же сбивается с ритма.
С. Лавров:
— Не знаю, получается. Все же индивидуально.
Афонина:
— Послушаем звонок нашего радиослушателя:
— Здравствуйте, Сергей Викторович. Меня зовут Валентин, я из Москвы. Ни для кого не секрет, что вы являетесь страстным болельщиком футбола и поклонником московского «Спартака». И вот сегодня в нашем с вами любимом клубе состоится совет директоров. Станет ясно, что будет следующим тренером, будет понятна вся стратегия развития клуба в будущем. А у вас есть свои предпочтения в этом вопросе? Может быть, вы могли что-то посоветовать руководству клуба? Или вообще, может быть, вы вошли бы в совет директоров?
С. Лавров:
— Спасибо большое. Честно говоря, я не знал, что сегодня совет директоров. Я после последней смены тренера стараюсь со стороны наблюдать. Я считаю, что, конечно, решать совету директоров, и здесь никакого мнения быть не может. Меня туда не приглашали, но я знаю практически всех его членов, и мы регулярно общаемся, в том числе на стадионе, когда «Спартак» играет в Москве. Я не могу предсказывать или гадать, на ком остановится выбор. Мое убеждение в том, что тренером «Спартака» должен быть человек, который олицетворяет «Спартак» (для моего поколения, по крайней мере). И таких людей немало, в том числе Дмитрий Аленичев.
— На ваш болельщицкий вкус — Бердыев: да или нет?
С. Лавров:
— Я ответил уже.
— Есть знаменитая фотография, где вы разговариваете по мобильному телефону, там у вас значок «Спартака» на обратной стороне.
С. Лавров:
— Да, мне дочка подарила этот «Айфон». Есть в Москве, я даже не знаю, как она называется, дочка отыскала, тюнинговая компания, которая в заднюю крышку вделывает любые контуры. И «Спартак», и можно чего угодно сделать.
— Он жив до сих пор?
С. Лавров:
— Жив, да.
— В наши дни в России очень остро стоит вопрос поиска российской идентичности. Что вам лично помогает осознавать себя русским человеком: язык, культура, ваше воспитание или что-то еще?
С. Лавров:
— Ну, всё вместе. Я думаю, что без языка — это вообще деться некуда. Культура — то же самое. И воспитание. Потому что воспитание — это как раз инструмент погружения в язык и в культуру. Причем погружения такого, чтобы ты себя ощущал там просто как рыба в воде, буквально говоря. И, конечно же, еще своя страна. Надо ее смотреть, надо ее видеть, надо ее почувствовать живьем. Я очень любил походы. Когда учился и в школе, вот уже после седьмого класса, регулярно мы ходили в походы. Сначала с учителем с каким-то, потом уже самостоятельно. И все студенческие годы — летом в стройотряд: Хакасия, Тува, Владивосток, Якутия. А зимние каникулы — лыжи, север: Карелия, Архангельская губерния. Это для меня сейчас, эти воспоминания самые светлые. Когда какая-нибудь заброшенная деревня в Карелии. Просто заброшенная деревня. Стоят дома. Потому что лесоразработки там закончились, и куда-то переехали люди. И какую-то собачку мы там подобрали. Сколотили такой ящичек на саночках. И собачка нам тащила тяжелый груз. Но вот эти воспоминания, они такие, знаете, всплывают какие-то мелкие детали, очень дорогого стоит. Так что это тоже… Видеть, познавать страну свою. И очень здорово, что сейчас этому уделяет большое внимание Русское географическое общество, и канал специальный сделали, и президент поддерживает эту работу и лично показывает пример. И я член Русского географического общества, стараюсь делать полезный вклад в его работу.
— Вопрос из Рязани: «Какое значение придается развитию связей между городами-побратимами?»
С. Лавров:
— Связь не прерывается. Есть, конечно, отдельные эксцессы. Киев отказался. И некоторые европейские города, в основном, по-моему, в странах таких, как… даже боюсь ошибиться. Некоторые новые члены НАТО и Евросоюза, я слышал, пара город в знак протеста прекратили или заморозили свои связи с побратимами в Российской Федерации. Мы это активно поддерживаем, но мы не занимаемся микроменеджментом. У них напрямую установлены контакты. Это разрешено всеми нашими законами. И они делают это на основе документов, которые напрямую согласовывают. Это обмены экономические, обмены… Побратимы в основном занимаются не экономикой. Экономика — это межрегиональные связи. А города-побратимы, да, какие-то хозяйственные проекты есть, но в основном это культурные, гуманитарные, образовательные вещи, обмены. И я считаю, что это прекрасная форма сотрудничества. В том числе она может в некоторых ситуациях помогать преодолевать вещи, которые затрудняют общение в случаях кризисов и конфликтов. Например, Черноморское экономическое сотрудничество — есть такая организация. Там есть Черноморский клуб черноморских городов. Нет никаких запретов в уставных документах этой организации для того, чтобы участвовал, например, в этом клубе Сухум. В принципе, на неофициальном, на низовом, на уровне вот этих городов и населенных пунктов очень многие вещи могут решаться гораздо проще, нежели на уровне официальных представителей государств. Так что иногда в рамках побратимских связей можно поискать и какие-то подходы, которые потом помогут создать условия для решения и серьезных политических проблем.