– Как вы себя чувствуете? – спросил он.
Она опустила глаза на свой живот и сказала тоненьким, дрожащим, как паутина на ветру, голосом:
– Терпимо. Мне даже не больно. Но я замерзла…
Лео вытащил из кармана куртки пачку бумажных платочков в целлофановой обертке. Этому трюку его научили на курсах по оказанию первой помощи.
– Вот, держите. Прижмите к ране и сильно надавите. Нужно остановить кровь. А я позвоню девять-один-один.
Он пристроил пакетик под блузку, взял правую руку молодой женщины, положил ее ладонь сверху и надавил, потом запахнул полы пальто, чтобы она хоть чуть-чуть согрелась, и сделал один из ста сорока миллионов звонков, которые каждый год получает американская служба спасения.
– Здравствуйте, что у вас случилось? – спросила оператор.
Лео объяснил. Выслушав, она переключила его на службу срочной медицинской помощи, и пять минут спустя машина выехала, а его попросили оставаться на линии, пока не появятся врачи. Лео вернулся к раненой.
– Ну как вы тут? – спросил он, держа телефон возле уха.
– Ничего… – ответила она срывающимся голосом. – Только боюсь отморозить задницу…
Лео проверил рану и облегченно выдохнул: кровь остановилась.
– Вы спасли мне жизнь, – произнесла она, глотая слезы.
– Это мы обсудим потом. Не волнуйтесь. Молчите. Помощь на подходе…
С тропинки, выходившей на Вест-драйв, донесся шум, Лео обернулся и увидел высокий силуэт Зака. Толстяк неуклюже ковылял к ним, тяжело пыхтя.
– Господь милосердный! Лео Ван Меегерен заставил меня пересечь весь Центральный парк! В такой-то час! Только художнику могла прийти в голову такая странная идея! Я увидел, как ты сорвался с места, чуть не потерял тебя из виду! Куда это ты наладился в темноте?! – Зак внезапно смолк, наткнувшись взглядом на лежавшую на земле женщину. – Господи Исусе, она умерла?
– Пока нет, – прошептала Лоррен и улыбнулась, несмотря на трагизм ситуации.
– Она жива! – воскликнул великан. – Благодарение небесам! Жива!
– Ты не мог бы не квохтать? – попросил Лео.
– Но она вся в крови! – ужаснулся Зак. – Из нее течет кровь, Лео! Ты вызвал «скорую»?
– Все будет хорошо… – Лоррен попыталась успокоить толстяка. – Он унял кровь. И потом, рана поверхностная, так что…
– Вы француженка? – удивился толстяк, различив ее акцент.
– Да.
– Откуда?
– Из Парижа.
– Ах, Париж, Париж!.. Воображаю, как все удивятся, когда я расскажу, что помог парижанке в ночном Центральном парке!
– Даже не мечтай! – Лео счел своим долгом спустить Вайнтрауба с небес на землю. – Морального долга в тебе не больше, чем в Патрике Бейтмене[45], а храбрости – как у трусливого льва из страны Оз. Не мог бы ты…
Вдалеке завыли сирены.
– Вообще-то, мое имя Захария Вайнтрауб, – сказал Зак. – И я, в отличие вот от этого типа, очаровательный, учтивый и цивилизованный франкофил…
– Перестань, Зак! – Лео укоризненно покачал головой.
– Я Лоррен Демарсан, – представилась незнакомка.
Она перевела взгляд на Лео, снова присевшего рядом с ней на корточки и положившего ладонь на рану.
– А… вы…
– Его зовут Лео Ван Меегерен, – ответил за друга Зак. – Один из лучших художников, которых я выставляю у себя в галерее, – добавил он, вспомнив вдруг, что лежащая на земле женщина только что заплатила четыре миллиона долларов за картину. – Как поправитесь, приходите в гости на Восточную Пятьдесят пятую, мы расположились между банком «Уэллс-Фарго» и…
– Зак! – возмутился Лео. – Дай ей прийти в себя! Ну где они застряли?
– Вы пишете, а вы выставляете? – переспросила заинтересовавшаяся Лоррен.
Лео промолчал.
– Мы были у Laurie’s, – продолжил Зак. Если появлялся шанс «подсечь» потенциального клиента, он был неумолимо напорист, совсем как питбуль. – Мы видели, как вы купили «Дозорного». Вы удивитесь совпадению, но это любимое полотно вот этого здоровяка, немногословного, но талантливого. Он начал терзать меня разговорами о Чарторыйском с тех пор, как осознал себя мужчиной.
В глазах Лоррен зажегся огонек любопытства.
– Это правда? – спросила она у спасителя.
– Да что там, в конце концов, происходит? Где они? – воскликнул Лео, прислушиваясь к вою сирен, доносившемуся с Пятьдесят девятой улицы. Вопрос Лоррен он проигнорировал.
Хлопали дверцы машин, кто-то отдавал приказы, к ним бежали люди.
Лео объяснил медикам ситуацию, они склонились над Лоррен, начали светить ей в глаза ручками-фонариками, двое разложили носилки.
45