После того как Рид подписал контракт, сотрудники ФСБ вывезли его из ИК-12 в Москву, где он находился до тех пор, пока в среду утром его не посадили на самолет в Турцию под охраной ФСБ. В Анкаре мой друг Роджер Карстенс, специальный представитель президента по делам заложников, встретил Рида на асфальте и привез его домой, на свободу в Соединенные Штаты. Это был прекрасный момент радости и облегчения для всей семьи Рида.
Я был рад за них, но меня продолжали мучить два вопроса. Во-первых, я сказал сотрудникам посольства США, что сейчас для нас еще важнее сосредоточиться на Поле Уилане и добиваться его надлежащего лечения до освобождения. Для него и его семьи было тяжелым ударом услышать новость о том, что Тревор Рид был освобожден, в то время как он оставался запертым в IK-17. Я хотел убедиться, что мы сделали все возможное, чтобы поддержать Уилана и его семью, включая его престарелых родителей в Мичигане. Нелегко было вынести то, чему их подвергало российское правительство, и мы должны были не успокоиться, пока Пол тоже не вернется домой.
Во-вторых, преодоление последнего препятствия на пути к освобождению Тревора Рида стало последним подтверждением моей мантры, которую я повторяю уже более двух лет: с русскими никогда ничего не бывает просто. Это была не шутка или остроумное наблюдение, это было Евангелие. С ними никогда не было легко, даже когда мы оба хотели одного и того же, например продления нового договора СНВ или освобождения Рида. Эта идея должна была быть заложена в план всего, что мы с ними делали. У морских котиков есть знаменитое выражение: "Единственный легкий день был вчера". Для американских дипломатов в Москве легких дней не было.
ГЛАВА 14
ДВЕ ПОХОРОНЫ
С 1933 года работа американского дипломата в посольстве в Москве никогда не была легким заданием, и, как и положено, за почти три года моего пребывания на посту посла русские сделали все возможное, чтобы нам было еще труднее, чем следовало. Однако, как ни странно, серьезные проблемы и ограничения, которые русские наложили на американскую миссию до 24 февраля 2022 года, а также тот факт, что наши дипломатические отношения с Россией уже были настолько плохими, привели к тому, что сама война не оказала столь значительного влияния на нашу деятельность, как можно было бы ожидать. С точки зрения Путина, до агрессивной войны против Украины он годами находился в состоянии гибридного конфликта с Западом.
Мы, конечно, бдительно следили за своей безопасностью в посольстве, но уровень угрозы после начала войны существенно не повысился, потому что нас уже задушила ФСБ, а массовое кровавое насилие, развязанное русскими в Украине, казалось далеким, по крайней мере географически. В первые месяцы после вторжения казалось маловероятным, что украинцы смогут успешно атаковать Москву и тем самым нанести побочный ущерб нашей миссии (хотя эта оценка риска изменилась бы с течением времени и последующим использованием Украиной вооруженных беспилотников против целей в Москве).
Более того, местные угрозы в адрес нашего посольства не были существенно усилены с началом "специальной военной операции". Время от времени у наших ворот проходили акции протеста, но они не были масштабными, спонтанными, продолжительными или угрожающими. Несколько десятков протестующих появлялись в одно и то же время с плакатами, осуждающими Соединенные Штаты, часто в выходной день, устраивались так, чтобы их снимал сопровождающий их видеограф , а затем расходились менее чем через час. Это был перформанс, организованный или, по крайней мере, одобренный ФСБ, которая никогда бы не допустила несанкционированного протеста такого рода в Москве.
Преследования сотрудников посольства США несколько участились после начала войны с Россией. В одном случае российские службы безопасности следили за американкой, которая ехала из посольства в продуктовый магазин на своем белом автомобиле. Пока она находилась в магазине, они приклеили на крышу ее автомобиля большую черную букву "Z" - символ, используемый российскими военными подразделениями в Украине и ставший олицетворением всей военной деятельности Путина. Когда она вернулась в машину, то не заметила ни буквы "Z", ни беспилотника, снимавшего ее на видео, когда она ехала обратно в посольский комплекс с российским символом на крыше машины. Видео было обнародовано и стало источником веселья для русских националистов в социальных сетях. Мне стало интересно, сколько людей и часов ушло на организацию этой операции и с какой целью. Потому что это не повлияло на наш боевой дух, а наоборот, укрепило нашу решимость. Мы были стойким и упорным форпостом американцев.