Этот исторический фокус пришелся мне по душе, потому что моя жизнь в Москве, как и сама Россия, была погружена в историю Второй мировой войны. Большую часть своего пребывания на посту посла я провел в особняке, который пострадал от бомбежек во время войны. Каждый раз, когда меня везли в московский аэропорт Шереметьево или из него, я проезжал мимо мемориала (гигантских противотанковых препятствий), отмечающего самое близкое продвижение немцев к центру Москвы и Кремлю в начале декабря 1941 года. Военные мемориалы и памятные знаки были повсюду. День Победы, 9 мая, был одним из самых больших праздников и торжеств в году. И Путин не переставал говорить о Великой Отечественной войне. Практически все рассматривалось через эту призму.
Выросший в Бостоне в 1960-х годах в небольшой семье, для которой "война" была ключевым и определяющим событием в жизни каждого взрослого члена семьи, я привык к этой атмосфере и в какой-то мере наслаждался ею, пока жил в Москве. В октябре 2021 года я посетил ежегодную российскую историческую реконструкцию, посвященную битве на Бородинском поле, которая состоялась 16 октября 1941 года в рамках масштабной битвы за Москву у деревни Бородино, в семидесяти милях к западу от города. Бородино также было местом более крупного и знаменитого сражения между Великой армией Наполеона и Императорской русской армией 7 сентября 1812 года, которое русские отдельно восстанавливают ежегодно, за месяц до Второй мировой войны. Знаменитая увертюра Чайковского "1812 год" посвящена этой эпической битве с очередным западным захватчиком. Русские выделяют наполеоновскую битву при Бородино, называя сражение Второй мировой войны битвой на Бородинском поле.
Я провел целую субботу на реконструкции битвы на Бородинском поле, и это было захватывающе. Я видел реконструкцию сражений времен революционной и гражданской войн в США, но никогда не видел реконструкцию Второй мировой войны. Здесь было много реконструкторов в точно стилизованной красноармейской и немецкой форме, которые воссоздавали последовательность сражения с помощью старинных транспортных средств, оружия и самолетов. Организаторы разбили лагерь Красной армии со старинным снаряжением и полевым госпиталем, по которому могли пройти зрители. Мне разрешили пострелять (холостыми патронами) из различных видов стрелкового оружия, которое использовала Красная армия во время сражения.
В середине дня я обедал с группой пожилых отставных русских генералов, которые наблюдали за происходящим. Все они служили в Красной армии, хотя ни один из них не был достаточно взрослым, чтобы участвовать в Великой Отечественной войне. Их самосознание как русских и как солдат было основательно завязано на советской победе. За многими рюмками водки они рассказали мне о своих взглядах на войну и о важности исторической памяти о ней для русского народа. Учитывая это, мне было интересно узнать, как они убедили реконструкторов принять участие в роли немецких солдат. Эта роль не могла быть популярной, тем более что одним из подразделений, участвовавших в сражении с немецкой стороны, была печально известная дивизия Ваффен-СС "Дас Райх". Один из русских генералов в отставке улыбнулся и указал на бутылку водки на столе, предлагая форму жидкого побуждения.
За зрелищем наблюдала большая толпа зрителей, среди которых было много семей с детьми. Красная армия проиграла сражение в октябре 1941 года (позже, в январе 1942 года, она вновь взяла Бородино), но эта мелочь не имела значения для русских, наслаждавшихся этим событием в тот день, когда я там был. Живой интерес и чувство гордости за окончательную победу Красной армии над Германией были ощутимы. У меня не возникло сомнений, почему Путин счел эту историю таким мощным инструментом и неоднократно использовал ее на протяжении многих лет для укрепления своего политического положения, а также для оправдания своих геополитических амбиций и действий, включая вторжение в Украину.
Великая Отечественная война была талисманом Путина, и он безжалостно использовал его против Украины. Однако война бросила Путину исторический вызов, поскольку победившие союзники в 1945 году указали путь к послевоенному правосудию, применив концепцию агрессивной войны, преступления против мира, к тем, кто развязал войну в 1939 году. Правовая доктрина преступной агрессии была новой и противоречивой в конце Второй мировой войны, и она оставалась сложной и редко применяемой областью международного права восемь десятилетий спустя, с трудными, нерешенными вопросами, касающимися масштабов преступления и юрисдикции для его применения.