Я вернулся к своим обязанностям заместителя секретаря, уверенный, что министр Помпео - человек слова - сделает то, что обещал. И, конечно, в начале августа я узнал, что президент подписал мою кандидатуру.
Интересно, что я никогда не говорил с президентом Трампом об этой работе, пока он не обратился ко мне с вопросом в зале заседаний кабинета в августе 2019 года, после встречи с президентом Румынии, когда он решил (ошибочно), что Помпео вынуждает меня уйти. К тому времени моя кандидатура уже проходила бюрократическую процедуру согласования, прежде чем Белый дом официально отправил ее в Сенат.
До официального объявления о моем выдвижении оставалось завершить лишь одну часть процесса: провести служебное расследование. Я полагал, что это не займет много времени, поскольку я уже был заместителем госсекретаря и обладал самым высоким уровнем допуска в исполнительной власти, являясь альтер-эго госсекретаря - должность, которую я занимал в качестве исполняющего обязанности не так давно. Если правительство доверяло мне быть исполняющим обязанности госсекретаря, что еще оно должно было знать, прежде чем разрешить мне пойти на понижение и занять пост посла?
Я ошибся: расследование завершилось только через шесть недель. Как и положено при проведении служебных расследований, я пришел на собеседование со следователем ближе к концу процесса, в сентябре. Я думал, что он подскажет мне, в чем причина задержки. Единственный намек я получил от одного из немногих вопросов, которые он мне задал. Он хотел знать, почему в 2008 году я не зарегистрировался в качестве лоббиста, представляя интересы клиента в Mayer Brown. Я ответил ему, что в 2008 году я был заместителем министра торговли и не имел других клиентов, кроме Соединенных Штатов Америки. Следователь принял мой ответ как хороший и достаточный и не стал ничего уточнять, и короткая беседа завершилась. Мне было ясно, что расследование не является приоритетным, учитывая отсутствие тщательного изучения и понимания моего публичного досье.
Вся работа по поддержке моей кандидатуры, включая затянувшееся расследование биографических данных, была успешно завершена вскоре после этого интервью, а само выдвижение было официально объявлено в начале октября. Процесс утверждения требовал рассмотрения в сенатском комитете по международным отношениям, что я приветствовал, поскольку у меня были хорошие отношения с сенаторами, входящими в комитет, и я не ожидал каких-либо серьезных проблем.
Я продолжил свою работу в качестве заместителя госсекретаря и присоединился к госсекретарю Помпео в Нью-Йорке вечером 22 сентября 2019 года на ежегодной Неделе высокого уровня Генеральной Ассамблеи ООН, когда в район Манхэттена Черепашья бухта съезжаются многие мировые лидеры, включая президента США. Темп встреч во время этого ежегодного ритуала всегда был изнурительным, особенно для меня как заместителя госсекретаря. Во время предыдущей Недели высокого уровня, в сентябре 2018 года, газета Washington Times опубликовала статью, в которой описывала меня как "занятого заместителя", который "возможно, является самым важным игроком в команде администрации Трампа на этой неделе", участвуя во многих дипломатических мероприятиях и встречах, проводимых в режиме "спина к спине". Такой же напряженный темп будет и на Неделе высокого уровня в 2019 году.
В Нью-Йорке у меня было мало времени, чтобы сосредоточиться на чем-то, кроме подготовки к следующей встрече. Однако за несколько дней до моего отъезда из Вашингтона в газете Washington Post появилась информация о разоблачителе, который в августе подал жалобу на телефонный разговор между президентом Трампом и неизвестным иностранным лидером. Эта история, которая разворачивалась, пока я находился в Нью-Йорке, как оказалось, имела огромные последствия для страны, для меня лично и для наших и без того непростых отношений с правительством Путина в России.
Пока я переходил со встречи на встречу в ООН на неделе 23 сентября 2019 года, история о телефонном звонке президента взорвалась: СМИ сообщили, что 25 июля 2019 года состоялся звонок с президентом Украины Зеленским. Ранее мне не было известно ни о телефонном разговоре, ни о поданной впоследствии жалобе информатора. Я иногда участвовал в телефонных разговорах президента с иностранными лидерами или следил за ними, но 25 июля я был в командировке и не участвовал в разговоре с президентом Зеленским и не получал о нем информацию.