Посольство и два консульства составляли миссию США в России; и если посольство было урезано в штате и ресурсах, то консульства были еще более уязвимы. Каждое из них состояло из десятка или менее американских дипломатов, которым помогал местный персонал, в основном российские граждане и несколько граждан третьих стран, работавших на нас. Ни в одном из консульств не было ни защищенного помещения для просмотра и хранения секретных материалов, ни защищенных средств связи с посольством в Москве или с Вашингтоном. Всякий раз, когда нам требовалось передать секретную информацию в консульства или наоборот, кто-то должен был ехать из этих отдаленных мест в Москву.
Я встретился с Эми и Лу в Москве 3 февраля, вскоре после своего приезда, чтобы обсудить работу их консульств и стоящие перед ними задачи. Среди наиболее серьезных проблем был масштаб территории, которую они и их команды должны были охватить. Каждое консульство должно было сообщать о событиях на огромной территории России, самой большой по площади страны в мире. Они и их небольшие команды не могли познакомиться со всеми местными политическими и общественными лидерами на своих территориях так, как это обычно делается в обычных консульствах, занимающих гораздо меньшую территорию. Еще сложнее было предоставить консульские услуги американцу, нуждающемуся в помощи в отдаленном районе Урала или Сибири.
Среди уроков, которые я усвоил в качестве посла, - удивительно большое количество американцев, попавших в беду или нуждающихся в помощи в России, будь то арестованные, жертвы преступлений, потерявшие своих детей или не имевшие денег, чтобы добраться домой. Когда я приехал в Россию в январе 2020 года, в стране жили или приезжали десятки тысяч американских граждан, многие из которых находились в коридоре Санкт-Петербург-Москва. Некоторые из них имели двойное российско-американское гражданство, но для меня дефис не имел значения. Каждый американский гражданин имел право на максимальную поддержку - они были моим самым важным электоратом на посту посла. Проблема заключалась в том, что консульский отдел миссии США был настолько урезан, что нам приходилось проводить сортировку. А поскольку те, кто больше всего нуждался в нашей помощи , находились под стражей в российской системе уголовного правосудия, именно эти люди зачастую получали наше самое пристальное внимание.
Заведующей консульским отделом, курировавшей предоставление услуг американским гражданам по всей России, была Кэти Холт. Как консульский работник со стажем, она была для меня бесценным помощником. Я провел несколько часов, встречаясь с Кэти, осматривая консульский отдел и знакомясь с сотрудниками консульства и местным персоналом, русскими и гражданами третьих стран, которые не только оказывали услуги американским гражданам, включая оформление новых паспортов, но и выдавали огромное количество виз российским гражданам. Консульский отдел посольства в Москве, как и большинство посольств в крупных городах, был чрезвычайно загружен работой.
Кэти ознакомила меня с делами трех американских граждан, которые были арестованы без всяких оснований и заключены в предварительное заключение в Москве: Пола Уилана, Тревора Рида и Майкла Калви. К этому моменту Уилан находился под стражей уже более года по надуманному, но чрезвычайно серьезному обвинению в шпионаже, и я уже поднимал его дело перед заместителем министра иностранных дел Рябковым. Несправедливость его задержания усугублялась тем, как плохо с ним обращались в старой и печально известной Лефортовской тюрьме, которая номинально находилась под юрисдикцией российского министерства юстиции, но использовалась ФСБ для допросов, как и КГБ.
Я настоял на том, чтобы как можно скорее посетить Уилана в Лефортово и провести пресс-конференцию у тюрьмы, чтобы привлечь внимание международной общественности к его тяжелому положению. Ему отказывали в медицинской помощи, доступе к адвокатам и возможности общаться с семьей. Я встретился с Павлом 30 января в маленькой, обшарпанной комнате в Лефортово. Тюрьма, построенная в 1881 году, была холодной, темной, ветхой и унылой, как и полагается печально известному центру допросов КГБ/ФСБ. Это было такое же заброшенное и забытое богом место, как и все, что я когда-либо видел. Кэти Холт сопровождала меня на встречу с Полом, а Ребекка Росс собирала прессу на улице возле тюрьмы.