После переезда в посольский комплекс я работал в унылом, мрачном мире, сидя в офисе с задернутыми жалюзи - как всегда, круглосуточно, - чтобы ограничить возможности русских следить за деятельностью в моем номере. Я был убежден, что Россия переступила порог, с которого нет возврата. Бывший президент России Дмитрий Медведев, передавая ярость русских националистов, писал, что Россия и Запад должны "запереть посольства и продолжать контакты, глядя друг на друга в бинокли и прицелы". К счастью, мы еще не достигли этой стадии, но мы приближались к ней гораздо ближе, чем я мог предположить, когда был назначен послом.
Дипломатические проблемы усугублялись ограничениями и изоляцией, вызванными пандемией "Ковид-19", и их влиянием на Россию и Кремль. Еще одним препятствием стало резкое сокращение штата миссии США в России - результат тупиковой ситуации с визами и серии высылок дипломатов и закрытия консульств обеими сторонами в течение предыдущих пяти лет. Миссия США сократилась с посольства в Москве и трех консульств до малочисленного посольства в Москве без консульств, что еще больше усложнило дипломатическую работу с Россией.
Работа в качестве посла США в Москве всегда была нелегкой, о чем свидетельствуют фотографии повреждений, нанесенных бомбами Спасо-Хаусу во время Второй мировой войны. Мой друг и предшественник на посту посла в России Уильям Дж. Бернс, который был директором ЦРУ в течение большей части моего пребывания в Москве, говорил, что у него появились седые волосы, когда он служил в Москве. Эта должность никогда не была приятным занятием, связанным с коктейльными вечеринками и вежливым общением с коллегами-дипломатами и чиновниками министерства иностранных дел. Напротив, традиционно она была настолько трудной, что задолго до войны в Украине два президента (Трамп и Байден) по отдельности ставили под сомнение мои суждения, если не здравый смысл, в свете моего желания служить им в России.
Но новые проблемы, с которыми столкнулось мое посольство во время войны и смертоносной пандемии, в сочетании с сильно сокращенным штатом сотрудников и безжалостно враждебным правительством принимающей стороны, были чрезвычайными. Наши отношения с Россией вступили в такой низкий и мрачный период, какого не было за всю мою жизнь. Если русские могли назвать свое неудачное вторжение в Украину "специальной военной операцией", то миссию США в России в этих сложных условиях неудавшейся дипломатии можно было с полным правом назвать специальной дипломатической операцией.
История этой миссии - часть исторической летописи агрессивной войны России против Украины, которая также проливает свет на возможное будущее отношений между США и Россией. На момент написания этой статьи, в марте 2024 года, эти отношения рискуют достичь нового минимума - такого, что Марианская впадина покажется Эверестом. Можем ли мы прекратить копать и сможем ли выбраться из ямы? Это один из самых насущных вопросов нашего времени. Я надеюсь, что эта книга, моя последняя депеша с поста посла, поможет найти ответ.
Часть
I
. Дорога в Москву
Глава 1. Новый вызов
ЕДИНСТВЕННЫЙ раз, когда я говорил с президентом Трампом о своей кандидатуре на пост посла США в России, он выглядел забавным. Это было днем 20 августа 2019 года, и мы покидали зал заседаний кабинета министров в Белом доме после встречи с президентом Румынии Клаусом Йоханнисом. Президент Трамп подошел ко мне и сказал, что говорил обо мне в СМИ.
Ранее в тот же день во время общения с прессой в Овальном кабинете один из репортеров спросил президента, не собирается ли он назначить меня новым послом США в Москве. Как сообщает Politico, Трамп ответил уклончиво: "Салливан "вполне может стать" его кандидатурой на пост нового посланника в России..., сказав, что нынешний второй номер министра Майка Помпео "очень уважаем" и что Помпео он "очень нравится"". На самом деле президент решил выдвинуть мою кандидатуру за несколько дней до этого, но новость просочилась преждевременно. Это стало обычным явлением в администрации Трампа, но было чуждо моему опыту работы в прошлых администрациях, где громкие кандидатуры тщательно охранялись до объявления о них на более поздних этапах процесса.