Саша, немного знавший японский, кивнул первым: название корпорации «Хикари» звучало точно также как японское «свет» — но вторую форму записи этого слова, если оно использовалось в виде личного имени, можно было заодно прочитать как «солнечный цветок жасмина». За ним, соглашаясь, медленно кивнул сначала Леонид, потом Михаил. Впрочем, последний всё же уточнил:
— Юлия, мне Дима рассказал про ваш спарринг и вообще про вашу подготовку. Сейчас вы не договариваете. Да, пробраться вы сумеете, как вероятно и отыскать заложника. Но там в охране будут матёрые боевики, и немало. И отступать им некуда. Я не знаю человека, который в одиночку сумеет сначала уничтожить охрану, а потом продержаться.
— Встречный вопрос, — вздохнула Юля. — Полчаса вам хватит, чтобы пробиться и вывести меня вместе с заложником?
— Вполне, — ответил Дима. — Штурмовую группу поведу я.
— Вы сами ответили на вопрос. Человек не пройдёт… Это называют «последнее средство информата». Последнее, поскольку им пользуются редко из-за ограничений. Первое — мне для перехода в нужный режим требуется около минуты, это можно сделать в диверсионной операции, но никак не под огнём. Второе… после двадцати минут такого состояния мне понадобится помощь врача и восстанавливающая терапия, после сорока — уже желательно нахождение в реанимации. Взамен на это время я по боевым параметрам стану близка к киборгам. Сила, скорость, точность и так далее. Чтобы было нагляднее… в этом состоянии, Дима, я голыми руками перебью не только вас, но и пару десятков ваших бойцов с оружием.
Ненадолго все задумались. И тут Тимофей подошёл к Юле, обнял, посмотрел её глаза в глаза и негромко сказал:
— Я буду ждать.
И за это она была ему благодарна больше всего. Тимофей не понял, что Юля рискует, выводя из под возможного удара «Хикари» именно его… но при этом согласился с её решением, отпустил. Хотя и отчаянно за неё боится.
С той стороны города, где располагалось поместье Лебедевых, никаких ферм, пригородов или предприятий не было, весь район состоял из разбросанных по округе усадеб, дорогих дач или таких же вот выкупленных участков. Поэтому ночная дорога встречала пустотой: фуры не спешили привезти к рассвету товар со складов в магазины, не было деловой суеты городских служб и тех, кто начинал свой труд, когда обычные люди исчезали с шумных городских улиц. Зато благодаря затейливо разбросанным паркам и высаженным островкам леса, словно сама природа решила презрительно продемонстрировать, что ей нет дела до человеческой суеты и страстей. Едва исчезли огни федеральной автомагистрали, машину Юли обернуло густое покрывало предрассветной темени. Дорога шла лесом, ветви складывались в причудливую арку, пронизанную светом луны, готовящейся уступить рассвету свои ночные права, воздух заполняли ароматы цветов, шумели своей деловой суетой птицы и летучие мыши, пели, стрекотали и пиликали насекомые: ощущение пустоты, одиночества и ничтожества перед лицом Вечности природы. А ещё где-то вокруг прятались бойцы Михаила…
Въезд в поместье был всего один, и это сейчас играло на руку Юле. Грузовой микроавтобус, облепленный рекламой компании по доставке, въехал и замер в закутке между двумя воротами. Вышел хмурый мужик… при виде Юли невольно сглотнул: коротенькая юбочка, топик, который скорее манил, чем скрывал грудь, духи только кажутся дешёвыми и безвкусными, а на деле маскируют феромоны, которыми щедро обрызгана одежда.
— Допуск после личного досмотра, — выдавил из себя мужик.
Юлю такой вариант тоже устраивал, при этом девушка изображала смесь страха, что её сейчас начнут лапать, и покорности обстоятельствам: крепостной никуда не деться. Мужика это распалило ещё больше, хотя проверить груз машины металлоискателем он не забыл, как и приоткрыть коробки… мину всё равно не заметил. Ни грамма металла и электроники, жидкая двухкомпонентная взрывчатка и мелкая галька в качестве поражающих элементов. Не пискнула и рамка металлоискателя: пистолет в рукаве был пластмассовой игрушкой, заправленная концентрированной кислотой.