— Хорошо, — сказала я. — Что насчёт второй ячейки?
— Она содержит единственную сохранившуюся копию пьесы Уильяма Шекспира, «Вознаграждённые усилия любви».
Я моргнула. Насколько мне было известно, данная пьеса утеряна в анналах истории.
— Почему вы держите её в тайне?
— Главный герой — оборотень. Эта пьеса — гадкая пропаганда против нашего вида, которая никогда не должна была увидеть свет дня. Она скрывалась столетиями. Если внезапно обнародовать её сейчас, как кролика из шляпы, она создаст огромное количество проблем, с которыми мы не справимся.
Я по-прежнему пребывала в шоке.
— Но…
Фэйрфакс сердито смотрел на меня.
— Вы лишь хотели знать, что в ячейках, детектив Беллами. Я здесь не для того, чтобы вести экзистенциальные беседы о содержимом. Я просто информирую вас о нём.
Тоже верно.
— Хорошо. Благодарю за потраченное время, — я помедлила. — И я искренне соболезную по поводу потери Тоффи.
Он хмыкнул и ушёл.
Последним вошедшим оборотнем стала Леди Карр. Садясь, миниатюрная альфа громко рыгнула. Я сильно подозревала, что она специально приберегала отрыжку до тех пор, пока не окажется передо мной, но я воздержалась от комментариев; оно того не стоило.
— Я дам вам пять миллионов фунтов прямо здесь и сейчас, если вы скажете мне, что в других ячейках, — заявила она без преамбул. — В конце концов, мы в банке. Мне потребуется менее десяти минут, чтобы организовать перевод, и вы будете обеспечены до конца своих дней.
«Вау».
— Нет, Леди Карр. Я не стану этого делать, — я наградила её долгим взглядом. Она ответила тем же, не желая отступать, пока не убедилась, что меня не подкупить. — Скажите, что было в вашей ячейке.
Она фыркнула.
— Откуда мне знать, что вы не разболтаете Лорду Хорвату? Вы двое предаётесь амурным совокуплениям, разве нет?
Я почувствовала, как к щекам приливает тепло. Испытывая раздражение на саму себя, я рявкнула:
— Во-первых, это не ваше дело. Во-вторых, думаю, я только что доказала, что заслуживаю доверия.
Она устроилась в своём кресле.
— А, понятно, — протянула она. — Вы ещё не почпокались с клыкастым фриком, — она усмехнулась. — Это лишь вопрос времени, знаете ли. Как только почпокаетесь, сразу будете плясать под его дудку. Посмотрите на своего мальчишку… Фред, так ведь? Если эта Скарлетт поманит его пальчиком, он сделает всё, что она захочет, и также расскажет ей всё, что она пожелает знать.
Мой гнев начинал вскипать.
— Уверяю вас, Леди Карр, что между нашей личной жизнью и работой пролегает чёткая граница. До сих пор все держали обещания. Я вынуждена настоять, чтобы вы сделали то же самое.
— Ладно, ладно. Не стоит так психовать из-за маленького поддразнивания, — она поцокала языком. — Но знаете, он заставит вас кричать. Он проведёт пальцами вниз по вашему телу, накроет ладонями ваши груди, примется лизать вашу…
— Леди Карр!
Она улыбнулась.
Я сделала глубокий вдох.
— Просто скажите мне, что было в вашей депозитной ячейке, а потом убирайтесь отсюда.
Она пожала плечами.
— Если вы настаиваете. В моей ячейке содержался оригинальный Алмаз Хоупа. Тот, что используется в драгоценностях короны — подделка. Хорошая подделка, — добавила она, — но подделка. И там также лежала единственная сохранившаяся копия пьесы Уильяма Шекспира, «Вознаграждённые усилия любви». Главный герой — вампир. Весьма пикантное произведение, если говорить честно.
— Вампир, — медленно повторила я.
— Да, — она подалась вперёд. — Может, однажды я отдам её Лорду Хорвату в обмен на что-то, что я захочу. Или нет. Она бесценна, знаете ли. Больше никто не знает об её существовании.
— Ладно, — тихо произнесла я. — Спасибо.
Она снова улыбнулась и ушла.
Я провела рукой по волосам. С каждой секундой всё становилось безумнее и безумнее.
Пралк вошёл в комнату и окинул меня несчастным взглядом. Его кожа вместо типичного для его вида золотистого лоска сделалась серой, и он, казалось, валился с ног.
— Вы в порядке? — встревоженно спросила я.
Он ответил дрожащим тоном:
— Я в норме. Только что завершил телефонный разговор с советом директоров. Это была не самая приятная беседа, — он слабо улыбнулся. — Всё будет хорошо.