— Если кто-то приходит в «Морской конек» и спрашивает меня — это обычно мой кредитор.
— Я стала исключением.
— Да, разбавила унылые будни.
— Могу поспорить, но вернемся к нашим стрелкам. Кто они, если не твои кредиторы и не их прихвостни?
— Прихвостни? — Мерфи заразительно улыбнулся, и я чуть не улыбнулась в ответ. — Надо взять на вооружение это словечко.
— Если оно тебя не смущает.
Мерфи сосредоточенно хмыкнул и заложил крутой вираж, чтобы не переехать бездомного пса, решившего вздремнуть посредине дороги.
— Они могли прийти по твою душу.
— Но почему-то спросили тебя.
— Видимо, потому, что меня искала ты. По всему городу, насколько я понял.
Могли ли люди Карла явиться в таверну? Прошло столько лет с тех пор, как моя жизнь изменилась, и не было ни единого намека на то, что меня кто-то ищет. Я начала чувствовать себя в безопасности и, похоже, совершила большую ошибку.
Мой приезд на Гаити послужил для них сигналом. Никто не стал бы разбираться в причинах моей гибели. По крайней мере, так рассуждали убийцы. Они вряд ли подозревали об Эдварде и его собственной армии прихвостней.
Однако я не много выиграю, если Эдвард выяснит, что меня убила прошлая, а не настоящая жизнь. Я все равно буду мертва. И моя девочка тоже.
— За мной никто не охотится, — соврала я. — Я всего лишь дружелюбная жрица Кассандра из Нового Орлеана, исповедующая религию вуду.
— Кто-кто?
— Ой, я забыла об этом упомянуть?
Мерфи сердито покосился на меня.
— Прости, — повинилась я без капли сожаления в голосе. — Это всего лишь моя работа. Не беспокойся.
Желваки Мерфи заходили, когда он стиснул зубы. Я все-таки вывела его из себя, даже не прилагая усилий.
— Ты приехала на Гаити, — начал он, кипя от злости, — и попросила меня отвести тебя в горы к черному колдуну, но забыла сообщить, что ты жрица вуду. И что прикажешь об этом думать?
— Я тебе плачу не за то, чтобы ты думал.
— Некоторые, на свою беду, не могут не думать. Даже если им за это не платят. — Мерфи скользнул по мне взглядом. — Ты не похожа на жрицу вуду.
— Да, многие так говорят.
Мы покинули Порт-о-Пренс, двигаясь на север вдоль побережья, а потом свернули вглубь острова к дальним горам. Никто не стрелял в нас, никто не пытался остановить.
На Гаити, конечно, было всего два основных шоссе. То, по которому мы ехали, вело к Кап-Аитьен. Бывшая столица Ла-Кап служила отправной точкой к расположенным неподалеку пляжам полуострова Лабади. Солнце, песок и прибой — жаль, что времени у нас в обрез.
Второе шоссе огибало юго-западную часть острова и заканчивалось у Ле-Ке. По остальным дорогам можно было передвигаться только на джипе, грузовике или своих двоих.
День клонился к закату, и у меня уже ныли челюсти, которые я неустанно сжимала, боясь прикусить язык, пока мы пересчитывали все ухабы и рытвины этой страны. С наступлением сумерек Мерфи свернул на укатанную грунтовую дорогу.
Мы остановились у подножия покрытой деревьями горы. Вид лесной чащи стал такой неожиданностью, что мне оставалась лишь хлопать глазами. Занемевшую кожу покалывало, в ушах звенело от воцарившейся тишины.
— Устроимся здесь, — сказал Мерфи.
— Уже?
Мерфи подозрительно взглянул на меня, как пить дать, прикидывая в уме, нет ли тут скрытой иронии. Я и сама не знала. Мы ехали очень долго, но пока не шли пешком. И у нас был час в запасе до наступления темноты.
— На сегодня хватит, — ответил он, принимая вопрос за чистую монету. — Завтра утром со свежими силами двинемся дальше.
— Деревья, — прошептала я.
— Ты в порядке? — нахмурился Мерфи.
— Да просто… здесь их вроде бы быть не должно, и вдруг… — Я повела рукой.
— Это южная часть национального парка у цитадели Ла-Ферьер.
— Цитадели? — я посмотрела на окутанную синими сумерками гору, возвышающуюся над нашими головами.
В начале девятнадцатого века король Анри Кристоф воздвиг крупнейшую крепость западного полушария на высоте тысячи метров над уровнем моря. Стены толщиной три метра и крепостные валы высотой сорок, должно быть, впечатляли любого, кто сумел взобраться на такую высоту и увидеть их воочию.
— Бокор живет в национальном парке? — Мне с трудом в это верилось.
— Не совсем, — ответил Мерфи и взял свой рюкзак.
Я вышла из джипа и ничком повалилась на землю.
— Что с тобой? — подскочил ко мне Мерфи.
— Ноги затекли.
— Зря мы не остановились и не перекусили по дороге.
— Я и не заметила. — Я потеряла интерес к еде, когда мне стало не о ком заботиться, кроме себя самой.