— Мерфи исчез. Вместе с бриллиантом.
Слезы, не полившиеся при упоминании Сары, хлынули из глаз.
— Черт, — пробормотала Диана и поспешила ко мне. — Следовало держать язык за зубами.
— Нет. — Я потерла лицо. — Я знала, что Мерфи не останется. Меня удивило, что он вообще вернулся.
— Элиза очень хотела изучить тот камень.
— Еще бы.
— Взамен она забрала нож из черного бриллианта.
— На время он ее займет.
Хотя я сомневалась. Нож из черного бриллианта — простая безделушка, если не использовать его против леопарда-оборотня, а у нас ни одного не осталось.
— Эдвард рвет и мечет, — продолжила Диана. — Он ненавидит, когда люди исчезают, а он к этому непричастен.
Я невольно улыбнулась.
Дверь распахнулась. В палату вошел Эдвард.
— Тебе лучше? — спросил он.
Я села, поморщившись от боли, пронзившей голову и плечо.
— Да, сэр.
— Прекрасно. — Покончив с формальностями, Эдвард перешел к делу. — Рене побывала в деревне…
— Ей удалось ее отыскать?
— По ее словам, водопад — всего лишь водопад, пещера — всего лишь пещера, а по другую сторону — сплошные горы и никаких джунглей.
Пожалуй, это имело смысл. Водопад вновь появился, когда мы посчитали, что Мезаро умер, хотя он просто потерял сознание. Вероятно, после его кончины местность обрела первозданный вид.
— А что насчет зомби? — поинтересовалась я.
— В деревне никого не было. Рене нашла только горстки пыли и несколько фрагментов костей.
— Чары спали, когда Мезаро умер, — прошептала я.
А это означало, что зомби вовсе не были живыми.
— Заклятия часто спадают после смерти тех, кто их наложил, — согласился Эдвард.
— Но не проклятия, — пробормотала Диана. — Не-е-ет.
— Если кто-нибудь попытается воскресить еще одну армию зомби, всего-то и надо, что убить того, кто проведет обряд, — заключил Эдвард.
— Но ведь подобное не должно повториться, — заметила Диана. — Только Мезаро умел создавать леопардов-оборотней.
— Всегда найдется умелец, — вздохнул Эдвард.
Диана бросила на меня быстрый обеспокоенный взгляд. Вероятно, она волновалась, что я сейчас выпрыгну из постели и примусь искать другой способ стать леопардом-оборотнем.
Может, когда утихнет головная боль.
— Я отправил на поиски Мерфи лучших следопытов, — сказал Эдвард.
— Не беспокойтесь на мой счет.
Если я ему не нужна, то и он мне не нужен.
— На твой счет? — Эдвард выглядел озадаченным, но потом его лицо прояснилось. — Ах да, секс.
Диана закатила глаза.
— А может, любовь?
— Ты его любишь? — спросил Эдвард.
— Нет.
Диана фыркнула, а Эдвард поджал губы.
— Ненавижу, когда мои агенты влюбляются. Все идет наперекосяк.
— Неправда, — огрызнулась Диана. — Вместо одного агента вы получаете двоих. Не будьте ослом.
Эдвард ее проигнорировал. Может, он смягчился, а может, только что осознал, что был ослом большую часть времени.
— Я разыскиваю Мерфи не ради тебя, а из-за бриллианта, — сказал он.
— Желаю удачи, — пробормотала я. Эдварду его не найти.
— А еще меня тревожишь ты.
— Я в норме.
— Не твое самочувствие, а твоя магия.
— Сэр?
— Тебя превратили в леопарда-оборотня из-за твоей силы. И пусть ты больше не оборотень, зато по-прежнему жрица вуду. Ты воскресила мертвого, а значит, ты еще и колдунья. — Он поднял руку, останавливая мои возражения. — Знаю, что сам приказал это сделать. Однако я не хочу, чтобы меня вызвали разбираться с тобой, когда ты слетишь с катушек.
— С катушек?
Эдвард прищурился.
— У тебя нет желания править миром?
Я фыркнула.
— Я не в состоянии управлять даже своей жизнью.
— Не вынуждай меня пускать тебе пулю в лоб, Кассандра.
— Сделаю все от меня зависящее, сэр.
Эдвард ушел, не попрощавшись.
— Останешься в Новом Орлеане? — спросила Диана.
— А куда мне ехать?
— Куда угодно.
— Вот только ты здесь.
Она улыбнулась. Я улыбнулась. Все обиды забыты.
В тот же день я выписалась из больницы, вернулась в магазин и уже через неделю его открыла.
Забрала Лазаря, который, по словам ветеринара, готовился стать папочкой. Питон повел себя так, словно не видел меня несколько лет. Он обвился вокруг моего запястья и излил на меня всю любовь, на какую был способен. Лазарь повел себя так, словно я никогда не пахла как леопард, и меня это устраивало.
Мы окунулись в повседневность: я работала, он меня любил и шипел на Диану, когда бы она ни заходила. Так уж у них повелось.