Были и еще слова, но когда Кон посмотрел на нее своими серьезными черными глазами, горло ее сдавило, и она смогла произнести только:
— Аминь.
Кон поцелуем стер слезинку с ее щеки.
— Я, Десмонд Энтони Райленд, седьмой маркиз Коновер, беру тебя, Лоретта Изабелла Винсент, в жены своего сердца. Я буду верен тебе до самой смерти. Я так сильно люблю тебя, Лори, что мое сердце разрывается.
Когда солнце спряталось за каменную глыбу, они все еще обнимали друг друга. Шампанское было забыто, но не забыто подтверждение их брачных обетов.
Глава 1
Лондон, 1820 год
Лоретта точно знала, что должна сделать. Опять. Знала еще до того, как ее младший брат так крепко попался в лапы маркиза Коновера.
Справедливости ради следовало сказать, что, возможно, Чарли не столько попался, сколько сам очертя голову бросился в руки Кона. Чарли такой же беспечный, какой была она сама более десяти лет назад. Даже сейчас она не может оставаться безразличной к нему. Не единожды она поворачивалась к Кону спиной, однако ощущала пронзительный взгляд его черных глаз, прожигающий ее чуть ли не насквозь.
Но сегодня она позволит ему смотреть на нее сколько душе угодно. Она дошла даже до того, что навестила мадам Демарш сегодня днем, дабы приобрести кое-что из пикантного нижнего белья. По крайней мере, за это стыдно не будет.
Куплено в кредит, разумеется. Еще один счет к горе долгов. Непреодолимой, как пик Гималаев, и такой же пугающей. Почти такой же холодной, как сердце Коновера.
Лоретта взялась за дверное кольцо в виде львиной головы и ударила им один раз, приготовившись предстать перед слугой Кона.
Десмонд Райленд, маркиз Коновер собственной персоной, открыл дверь.
— Ты!
— А ты думала, я позволю, чтобы тебя увидели здесь в такой час? — спросил он, не выдавая лицом никаких эмоций. — Должно быть, и в самом деле считаешь меня сущим дьяволом? Я отправил Арама в постель. Идем в мой кабинет.
Он и есть дьявол, если предложил такое абсурдное время. Полночь, словно они какие-нибудь шпионы.
Лоретта последовала за Коном к темному коридору, ступая по черно-белым плиткам, похожим на шахматную доску. Она и чувствовала себя в некотором роде пешкой, но ей необходимо стать белой королевой. Кон не должен узнать, в каком она отчаянии.
Хотя он наверняка подозревает.
Кон открыл дверь и отступил в сторону, пропуская ее вперед. Эта комната была убежищем Кона. Ее наполняли предметы, которые он собирал в те годы, когда его не было в стране и в ее жизни.
Лоретту уже вызывали сюда однажды днем, год назад. Сегодня она лучше подготовлена. От предложения Кона присесть Лоретта отказалась.
— Как пожелаешь, — пожал он плечами, усаживаясь за стол. Взяв в руку графин с бренди, он спросил: — Составишь мне компанию? Мы могли бы выпить за старые времена.
Лоретта покачала головой. Ей понадобится светлая голова, чтобы пройти через то, что ей предстоит.
— Нет, спасибо, милорд.
Она чувствовала, что между ними все еще существует нить влечения, слабая, но ощутимая. Но теперь-то она не так молода и глупа, как раньше, чтобы рассматривать то, что будет, иначе чем деловое соглашение. Едва только увидев размашистые строчки его записки, она поняла и приняла ее скрытый смысл. Ей скоро тридцать — прошло почти полжизни с того момента, как Коновер соблазнил ее. Или, быть может, она его соблазнила? Он оставил ее давным-давно, хоть и не сразу…
Треск поленьев в камине напугал Лоретту, и, повернувшись, она увидела, как искры летят на мраморные плиты. В комнате было чересчур тепло для этого времени года, но, говорили, маркиз Коновер в своих странствиях по экзотическому Востоку полюбил жару.
— Я взываю к твоей добродетели, — сказала Лоретта, чуть не поперхнувшись немыслимой фразой.
— Я нахожу добродетельных мужчин скучными. Как и добродетельных женщин.
Кон встал из-за стола и направился туда, где Лоретта стояла как вкопанная, не в силах сдвинуться с места, ибо ноги отчего-то сделались невозможно тяжелыми. Он улыбнулся, став вдруг похожим на того мальчишку, которого она знала когда-то.
Лоретта надеялась показаться привлекательной, несмотря на прошедшие годы, но ее план осуществлялся что-то уж слишком хорошо и быстро. Она оттолкнула его с чуть большей силой, чем намеревалась.
— Что вы знаете о добродетельных мужчинах, милорд? — Она убрала дрожащими пальцами непослушную прядь и подколола ее шпилькой. Не годится и дальше искушать Кона. Или себя. О чем она только думала, когда решила прийти сюда?