– А чем же вы занимались с Дентоном сегодня ночью? – спросил он с насмешкой и презрением. – Играли в вист?
– Боже мой, я не была с Тони!
Джером так рассердился за эту наглую ложь, что, забыв о своих путах, рванулся, но тут же устало откинулся на подушки. – Не лгите, черт вас побери! Я видел, как вы оба выходили из дома!
– Но я выходила одна!
– Одна, – согласился он почти равнодушно, – но ровно через три минуты после вас вышел Тони, а вернулись вы на рассвете. Ну, что скажете, что провели эту ночь в Уингейт-Холле?
– Нет, – тихо призналась она. – Но я была не с Тони.
Джером теперь уже не знал, чему верить.
– Тогда куда же, черт побери, вы ходили... и где был Дентон?
– Ну он, я думаю, отправился к горничной в харчевню «Белый Лебедь». Тони навещает ее всякий раз, когда останавливается в Уингейт-Холле.
Рейчел сказала это так простодушно, что Джером подумал: может быть, она и в самом деле единственная женщина в Англии, способная противостоять соблазнам Дентона.
Она проверила, крепко ли держатся веревки на его правом запястье, затем, перегнувшись через него, Проверила другую руку. На него повеяло запахом лаванды и розы. О, этот аромат, он приводил его в такое возбуждение. Ее груди, видневшиеся в разрезе блузки, соблазнительно покачивались над ним.
Он вспомнил, какие они мягкие, и это воспоминание оказало определенные действия на его собственное тело. У него на лбу выступили капли пота.
Ему показалось, что прошла целая вечность, прежде чем она наконец закончила проверять эти проклятые узлы. Она присела на край постели и посмотрела на него с укором.
– Разве вы не понимаете, что сопротивление бесполезно? Вы только напрасно причиняете себе боль.
Джером прерывисто дышал. Но характер у него был на редкость упрямый, поэтому, отдышавшись, он продолжил свой допрос:
– Ну а вы? Где были вы?
– Здесь, с Благородным Джеком. Ему опять стало хуже. Потом, правда, оказалось, что ничего серьезного, но началась гроза, и мне пришлось ждать до рассвета. Я спала здесь в гостиной, на кушетке. – Мечтательная улыбка заиграла на ее прелестных губах. – Кажется, мне самой судьбой предназначено переживать в этом доме ночные грозы.
Джером вспомнил о письме Моргана, из-за которого он попался в эту ловушку.
– И какую же роль играл Благородный Джек в моем похищении?
– Он написал для вас записку и затем ушел из дома, чтобы мы могли остаться вдвоем.
Она засияла своей неотразимой улыбкой с ямочками на щеках.
– Должна признать, я не верила, что вы откликнетесь на записку разбойника. Но он утверждал, что придете непременно. Скажите, почему вы пришли?
– Из любопытства, – с досадой сказал Джером.
Догадавшись, что Морган не открыл ей, что они братья, Джером вовсе не собирался в этом признаваться, До тех пор, пока Моргана знали под именем Благородного Джека, репутация любимого в народе и известного разбойника ничем не могло повредить лорду Моргану Парнеллу, если он вдруг решит расстаться с ролью Робина Гуда. Но если всплывет настоящее имя разбойника, даже герцог Уэстли, со всем своим влиянием, не сможет его спасти.
– Как вам удалось заставить Благородного Джека написать это письмо?
– Он был очень благодарен мне за спасение своей жизни. Так он говорил. Когда я рассказала ему свой план, он сначала отговаривал меня, но в конце. концов согласился. Я думаю, Благородный Джек всегда держит свое слово. Он ведь обещал сделать для меня все.
Да, Морган в самом деле всегда держал слово. Даже если для этого пришлось доставить собственному брату столько неприятностей.
– Это вам Благородный Джек посоветовал привязать меня к кровати?
– Нет, он только сказал, что вы наверняка не останетесь здесь по собственной воле. А остальное придумала я. Мне показалось, что так вам будет удобнее. – Удобнее! Черт бы ее побрал! Его никогда еще так не унижали. Уязвленная гордость не давала ему покоя, и теперь притихшая было ярость вспыхнула в нем сильнее прежнего.
Он должен любым способом заставить ее развязать его прежде, чем их найдут. И он на ней не женится! Никогда! Ни за что!
– Прошло уже очень много времени, – сказал он. – Ваши родственники, должно быть, уже кинулись на поиски.
– Ах, нет! Я оставила записку, что мы с вами сбежали.
Джером выругался сквозь зубы:
– Вы написали, что похитили меня?!
– Нет, что вы! Просто сообщила, что мы собираемся пожениться.
– Черт знает, что такое!
Ее уверенность, что он непременно должен на ней жениться, подливала масла в огонь его гнева. Никто и никогда не мог заставить Джерома сделать что-либо против его воли. Он не позволит ей ни выставить его на посмешище, ни обвести вокруг пальца. Не на того напала.
– Вы совершили роковую ошибку, моя дорогая, – сказал он ей ледяным тоном. – Своим безумным планом вы достигли противоположного результата.
Она стояла молча, опустив голову, потом посмотрела на него, и глаза ее были огромными, умоляющими и возмутительно прекрасными.
Джером решил, что ничто теперь не подействует на него:
– Я не женился бы на вас, даже если бы вы были единственной женщиной на земле. Я готов скорее утопиться, чем стать вашим мужем.
Глава 15
Рейчел продолжала смотреть на своего пленника. На лице Джерома застыло выражение презрения. Сердце ее замерло, как бы в раздумье: а стоит ли вообще биться дальше?
Благородный Джек предупреждал ее, что Джером, скорее всего, именно так отнесется к ее безумной затее. Она судорожно пыталась вспомнить советы разбойника, как успокоить гнев герцога. Но все было так плохо, что в голове стоял какой-то туман.
– Неужели вы до того хотите выйти за меня замуж, что оказались способны на такое? Глядя на вас, и не подумаешь, – холодно и насмешливо продолжал рассуждать Джером. – Что? Так хочется стать герцогиней?
Рейчел тут же пришла в себя:
– Боже правый, конечно, нет! Да я об этом даже и не думала!
– Не верю ни одному вашему слову! А правду сказать она не могла. Благородный Джек предупредил – и подчеркнул особенно: «Ни в коем случае не говорите герцогу о любви. Он все равно вам не поверит, – втолковывал ей разбойник, – а только еще больше разъярится».
Прикусив язык, Рейчел старательно вспоминала подробные указания Благородного Джека, что делать дальше. Выслушивая эти наставления, она сгорала от стыда и думала, что все равно не сможет сделать ничего подобного.
Теперь она знала наверняка, что ничего не получится. Но мужество вновь вернулось к ней, когда она вспомнила предупреждение разбойника: «Делайте все так, как я сказал. Слышите... Все! Это ваша единственная надежда заставить его жениться!»
Решившись, Рейчел подошла к Джерому и начала расстегивать пуговицы на его рубашке. От неожиданности он в ту же секунду позабыл о своей ярости и изумленно уставился на нее.
Когда она расстегнула последнюю пуговицу, он недоверчиво спросил:
– Что, черт возьми, вы делаете?
– Разве не понятно? – она пыталась, не раздумывая, поступать, как велел разбойник. – Я вас раздеваю.
Он выругался вполголоса.
Рейчел вспомнила настойчивые заверения Благородного Джека, что мужчинам нравится, когда женщина их раздевает, и потому не стала обращать внимания на слова Джерома.
Она с восхищением посмотрела на широкую мускулистую грудь, покрытую светлыми курчавыми волосами. Ей захотелось прикоснуться к его телу.
Она присела на постель рядом и положила руку на грудь Джерома, любуясь контрастом своей белой кожи на фоне его – золотистой и смуглой. Рейчел провела пальцами вниз, играя завитками волос. Потом вверх.
У него перехватило дыхание.
Ей так нравилось чувствовать под пальцами это жаркое мускулистое тело, вызывающее в ней странное волнение, и она скользнула ладонью по плоскому животу. Ей вообще не хотелось убирать руку, а водить ею еще и еще, ощущая такое странно беспокоящее тепло.