Он ненавидел кровать, которая сохраняла пьянящий запах лаванды, сводивший его с ума. Он смотрел на постель и начинал думать о Рейчел, которая улыбалась ему, как будто он единственный мужчина в этом мире о Рейчел, которая страстно его целовала, о Рейчел, которая стонала от наслаждения в его объятиях.
С каждым днем ему все труднее удавалось заснуть. Джером все оттягивал и оттягивал момент, когда нужно ложиться, и в одиночестве пил в библиотеке, боясь провести еще одну ночь в пустой постели. Он был так счастлив здесь, обнимая свою жену.
Сегодня вечером он пошел в клуб и невидящими глазами смотрел на игральные столы, представляя Рейчел и раздумывая, что она в этот момент делает в «Королевских Вязах».
К нему неслышно подошел лорд Рафас Олдфилд.
– Герцогиня ведь уехала домой?! Жаль, что ее светлость так поспешно покинула Лондон, – Олдфилд расплылся в улыбке. – Говорят, на следующий день Энтони Дентон неожиданно отъехал в Бедфордшир.
Это последнее известие застало Джерома врасплох.
Серые глазки Олдфилда злобно сверкнули.
– Какое странное совпадение, не правда ли? – сказал он с легким смешком, повернулся и отошел в сторону.
Джером, проклиная свою глупость, поспешил из клуба.
Ранним утром следующего дня Джером был уже в седле. Нет, он не позволит этой негодяйке развлекаться со своим любовником в его доме. Он изо всех сил погонял коня и к вечеру добрался до «Короны», трактира, стоявшего на перекрестке главных дорог с севера на юг и с востока на запад, в миле от «Королевских Вязов».
Если Дентон и вправду где-нибудь в Бедфордшире, он не мог проехать мимо «Короны». Это единственный трактир, в котором можно было остановиться. Джером решил порасспрашивать хозяина. Если Дентон окажется в трактире, возможно, Джером сможет вызвать этого подонка на дуэль теперь же, не откладывая.
Толстый краснолицый хозяин трактира призадумался, когда Джером спросил его про Дентона.
– Да, он снял здесь комнату, ваша светлость. Но Бог весть, где он сейчас. Он никогда не ночует, да и вообще заезжает редко. Зачем ему сдалась комната? Ну да деньги уплачены, и ладно.
Джером стиснул зубы Так, что они заскрипели. Неожиданно охрипшим голосом он спросил:
– Вы знаете, где он ночует? Толстяк пожал плечами.
– Точно не скажу. Каждый вечер он уезжает по этой дороге. – Он ткнул пальцем в узкую, петляющую дорогу, которая уходила на северо-запад через березовый лес.
В этом направлении Джером не знал ничего, кроме так называемого Вдовьего домика в собственном поместье. Этот дом построил седьмой герцог Уэстли для своей матери, с которой он прожил большую часть своей жизни. Дом был расположен в самом отдаленном уголке парка, который граничил с владениями Хекстаблов.
С тех пор как его обитательница последовала за своим мужем в могилу. Вдовий домик стоял пустым и запертым до прошлого года, когда Джером нанял дополнительную прислугу. Чтобы дать им хоть какую-нибудь работу, Джером приказал убрать в доме и расчистить вокруг него сад.
Удаленный и скрытый от посторонних глаз, Вдовий домик был прекрасным местом для любовных свиданий. Может быть, именно там его неверная жена встречалась со своим любовником?
В тот день Рейчел проснулась к вечеру после долгого послеобеденного сна. Больше она не сомневалась в своей беременности.
Именно поэтому она все время чувствовала сонливость, а по утрам тошноту.
Теперь у нее часто было плохое настроение, и ей хотелось плакать. Но главная причина ее грусти крылась все-таки не в беременности, а в отце ее будущего ребенка.
Она сильно скучала по Джерому. Ни по тому холодному и жестокому незнакомцу, который так ужасно разговаривал с ней в Лондоне. Нет, она скучала по нежному, любящему мужу, который еще недавно делил с ней постель. Рейчел хотела, как прежде, лежать в его объятиях и разговаривать о ребенке, который рос внутри ее.
Она надеялась, что Джером не сможет долгое время находиться в разлуке с ней и что через день-два остынет и приедет сюда.
Но прошло уже восемь дней, а он все не приезжал.
Рейчел считала, что именно Тони предоставил ее мужу «доказательства» ее неверности. Мужчина, способный заключить такое омерзительное пари, мог сделать что угодно.
Вошла миссис Нидхэм, неся поднос с едой под белой хлопковой салфеткой.
– Я ничего не хочу, – сказала Рейчел уныло.
– Теперь вы должны есть за двоих, миледи, – настаивала экономка. Рейчел покраснела.
– Вы догадались?
– Конечно, и я не позволю вам уморить голодом будущего хозяина «Королевских Вязов».
Экономка ушла, и Рейчел ради ребенка заставила себя немного поесть. Он не должен страдать невинно. Достаточно того, что она страдает за грехи, которые не совершала.
Рейчел отставила поднос в сторону, как вдруг дверь распахнулась и в спальню стремительно вошел Джером в запыленной одежде.
Наконец-то! Он приехал!
Она так обрадовалась, увидев его, что бросилась к нему и обхватила его за шею. Рейчел заметила, как радостный огонек зажегся и в его глазах, и подумала, Что он тоже счастлив их встрече. Да, он скучал по ней! Он приехал! Она прижалась к нему крепче.
– Слава Богу, ты здесь! – Рейчел хотела поцеловать его, но Джером уклонился и отступил на шаг. Его руки так и не обняли ее.
– Что, ты думаешь, заставило меня приехать? Его голос звучал холодно, Рейчел поняла, что он снова ускользает от нее. Нет, она не должна позволить этому случиться. Наверняка он смягчится, если узнает об их ребенке.
– У меня есть для тебя прекрасная новость. Она почувствовала, как он напрягся.
– Какая же?
– Скоро ты станешь отцом.
– Я? – Он скорее рычал, как разъяренный зверь, чем говорил с ней по-человечески. Он отпрянул от, нее и, кажется, готов был испепелить ее взглядом. – Извините меня, миледи, но, думаю, это – слишком.
Рейчел с недоумением смотрела на него:
– Ради Бога, неужели ты не веришь, что у нас скоро будет ребенок?
– Почему же? Охотно верю, что вы беременны. – Он посмотрел на нее так, будто она превратилась в омерзительное, отталкивающее существо, которое выползло из морской пучины и собирается прыгнуть на него. – В чем я действительно очень сомневаюсь, так это в своем отцовстве.
Этого она уже не могла вынести. Глядя перед собой невидящими глазами, она медленно сползла на пол, слабо цепляясь за деревянный столб, поддерживающий балдахин.
Джером подошел и слегка поддержал ее, но затем отступил назад, будто обжегся.
– Что вы говорите?! Боже! Это ваш ребенок. Кроме вас, у меня никогда не было другого мужчины. Клянусь!
Его глаза превратились в острые лезвия.
– Вы лгунья, – произнес он. – Объясните, зачем Энтони Дентон вдруг ни с того ни с сего примчался в Бедфордшир? Он никогда раньше здесь не бывал.
– Не знаю, – глухо произнесла она.
Голос Джерома оставался по-прежнему холодным и резким.
– Почему бы не признать, что он приезжал сюда, чтобы увидеть вас?
– Да, он приезжал, но я прогнала его. Судя по выражению лица Джерома, он не верил ни одному ее слову.
– Спросите Моргана, если не верите мне. Морган был здесь, когда заявился Дентон. Джером усмехнулся.
– Значит, одно из ваших замечательных представлений разыгрывалось для моего брата.
Нет, это наваждение, или сон, или помрачение души. В отчаянии Рейчел воскликнула:
– Почему вы не верите, что я люблю только вас? Зачем вы мучаете и себя и меня?
Он опять смотрел на нее, как на червяка, заползшего на обеденный стол.
– Ну что ж, придется все-таки ткнуть вас носом.
Он вытащил из кармана какие-то бумаги, развернул их и швырнул ей.
Рейчел посмотрела на листки сначала удивленно, затем более пристально. Боже правый, она могла бы поклясться, что эти письма написаны ее рукой, если бы не была уверена в обратном.
Ее взгляд перебегал со строки на строку.