Его следующие движения были плавными и уверенными. Он обошел ее. Одна рука схватила ее за волосы и отклонила ее горло. Кожу головы жгло. Металл сверкнул сбоку. Она знала, что это было, что случится.
Ее инстинкты говорили ей бежать, но смирение и ужас держали ноги на месте, словно ладони сжимали ее лодыжки. Паника бежала по ее венам, сердце билось так быстро и сильно, что могло пробить ее ребра, вырваться из тела и улететь. Слезы стекали по ее щекам.
Удар был, к счастью, быстрым. Она едва ощутила, как клинок ее резал, или как кровь брызнула на белый снег у ее ног. Жидкость наполнила ее тело теплом.
Но с каждым ударом сердца жизнь все сильнее вытекала из ее тела. Каждый удар сердца приближал ее к смерти. Делал слабее. Тревога ускользала, кровь вытекала из тела.
Она упала на колени. Он опустился на землю за ней, сжал ее плечи. Он притянул ее к своей груди, придерживал у своего тела. Его ладонь убирала волосы с ее лица, его прикосновение было любящим.
Благоговейным.
Мир тускнел перед глазами, Николь обмякла. Он придерживал ее руками. Он склонился к ней, прижался лбом к ее виску и прошептал:
– Ты дома.
ГЛАВА 2
Доктор наук Луиза Хэнкок построила карьеру, изучая орудия жестокой смерти. Люди начали охотиться копьями с наконечниками из камней сотни тысяч лет назад, и она часто задумывалась о первом человеке, который направил оружие против своих.
В кладовой артефактов музея Ливингстон она разглядывала последнее приобретение для выставки кельтских воинов: железный наконечник копья, купленный в поместье недавно скончавшегося коллекционера. Артефакты требовали бережного ухода. Температура, влажность, свет и загрязнения портили артефакты. Части коллекции нужно было порой убирать с выставки, чтобы сохранить их. Она всегда искала новые артефакты.
Копье не было ценным, по крайней мере, в плане денег. Она осматривала многие реликвии, и каждая вызывала трепет восторга внутри, не связанный с ценой.
«Чудики не меняются».
Несмотря на жуткие события прошлого октября, переезд в Филадельфию прошлым летом ради свежего начала был лучшим решением в ее жизни. Она любила свою работу помощника куратора, и ее личная жизнь приняла поразительный поворот. Хозяин спортивного бара Конор Салливан переехал в ее квартиру и ее сердце. Вихрь еще не утих, и сила того, что она чувствовала к Конору, поражала ее.
Без него в ее постели прошлые месяцы кошмары завершили бы то, что начал серийный убийца. Но она не собиралась говорить Конору об этом. Он уже переживал за нее.
Ее палец в перчатке задел кончик копья. Древнее оружие получило милую патину времени. Клинок в форме листика соединялся с коническим крепежом. Больше двух тысяч лет назад железный наконечник прикрепили бы к длинному деревянному шесту, и его бросили бы в мишень. Острие затупилось от ржавчины, но, когда его делали, оно было достаточно острым, чтобы пробить человека. Она отметила мысленно, что нужно было сделать реплику, чтобы показать гостям музея, как оружие выглядело, когда было новым и опасным.
Выставка, которую она придумала, должна была оживить прошлое. Модели воинов в натуральную величину бились в эпичном сражении. Там был и кельтский воин, воссозданный с большей точностью, чем неровный кусок металла в стеклянной витрине.
Луиза хотела, чтобы посетители музея видели прошлое так, как видела она, представляя то, как разворачивались события. История была не скучной. Цивилизации строились на драме и смерти.
Она отогнала мысли о смерти. Тема была серьезной после того, как пару месяцев назад серийный убийца поймал и убил интернов музея. Луизу похитили, держали в плену, и она чуть не умерла. Тьма все еще вызывала жуткие воспоминания, но она решила выжить, а не быть жертвой.
На чистом стальном столе, разделяющем комнату, Луиза сфотографировала и измерила наконечник копья, осторожно запаковала его. Чтобы перенести данные в базу на компьютере, она создала новый файл. Она отсканировала оригинал квитанции о покупке, закончила описание происхождения и подробное описание внешних данных для каталога своей коллекции. Она поместила копье к другим предметам, ждущим очереди для выставки.
Она покинула кладовую артефактов с кондиционером для контроля над воздухом, и ее телефон запищал. Конор.
Она ответила на звонок.
– Привет.
– Эй, красавица.
Наступит время, когда звук его низкого голоса не будет вызывать у нее трепет? Она надеялась, что нет.
– Ты будешь дома у моего папы на ужине? – спросила она.
– Да, но сначала мне нужно будет заскочить в бар. Пэт хочет, чтобы я что–то прочел. Хотя я предпочел бы быть с тобой наедине, – отдаленный стук и шумное дыхание давали понять, что он был в спортзале боксеров.
На миг она захотела быть там с ним. Он учил ее боксу ради фитнеса и самозащиты, и она была удивлена тому, как ей понравилось. Бить по вещам было удивительно приятно, и она развила бицепсы. Конечно, приятнее было смотреть на Конора в действии. Эти мышцы и пот…
Она огляделась, проверяя, что никого нет поблизости, и прошептала:
– Мы знаем, где все закончится.
– Именно.
Отец Луизы жил с ними пару месяцев, но перебрался в исторический дом на прошлой неделе. После переезда ее папы Конор с радостью и часто пользовался их уединением.
Она посмотрела на часы. Почти пять, и Конор в это время в спортзале собирался тренировать подростка, наставником которого он стал.
– Разве ты не должен сейчас работать с Джорданом?
Конор разочарованно вздохнул, и она услышала это.
– Он не пришел.
– О, нет. Снова? – Луиза повернула к кабинетам администрации, ее каблуки стучали по плитке. – Надеюсь, он в порядке.
– И я. Ему было тяжело после того, как Шон ушел.
Луиза добровольно помогала в Убежище, программе после школы для трудных подростков, которую основал ее лучший друг, местный адвокат Дамиан Грант. Целью Убежища было удержать детей от банд на улицах. Луиза учила Джордана месяцами, и Конор тренировал его боксу, чтобы тот вымещал злость таким образом. Оценки Джордана стали лучше. Если трудиться и не лезть в беду, он мог догнать сверстников…
Большое если.
Старший брат Джордана, Шон, тоже был в программе, пока не бросил школу и не ушел из дома шесть недель назад. Они потеряют и Джордана? Мальчики были раздавлены тем, что их отец умер в тюрьме пару месяцев назад.
– Я дам ему еще немного времени. Может, он опаздывает, – сказал Конор. Его тон из серьезного стал игривым. – Что на тебе надето?
– Ты знаешь. Ты видел меня утром. Мой серый костюм.
Его низкий смех вызвал покалывание на ее коже.
– Что у тебя под костюмом?
– О! – Луиза не смогла сдержать счастливую улыбку на лице. – Прости. Поняла, – она понизила голос. – Я не в своем кабинете.