Доктор объявил его живым и ушел. Медсестра осталась возиться с приборами вокруг его кровати. Судя по их количеству и радостным слезам Джины, до этого он был почти при смерти.
Медсестра налила воду из пластикового графина в чашку и вставила туда гнущуюся соломинку. Она поднесла стакан к его губам. Прохладная жидкость успокаивала горло. Она отдала чашку Джине.
– Маленькими глотками.
Медсестра покинула палату.
Но то, что он не умер, означало, что его ждали последствия его действий.
Может, лучше было бы, если бы он умер. Он был ужасен. Заслужил быть в тюрьме, но Джина и ребенок…
Он разрушил и их жизни.
– Который час? – спросил он. Голос все еще был хриплым, и Джина дала ему еще воды.
– Восемь утра.
Он обдумал ее ответ.
– Что сейчас за день?
– Воскресенье.
Он был без сознания не меньше суток. Что случилось на складе? И вопрос эгоиста: что случилось с конвертом?
– Я тебя люблю, – Джина все плакала. – Я думала, ты умрешь, не увидев своего ребенка.
– Я тоже тебя люблю, – он сжал ее руку.
Кто–то постучал на стене. Джексон стоял на пороге.
Янелли слабо улыбнулся Джине.
– Мне нужно поговорить с Джексоном пару минут, ладно? Я смогу отдохнуть, если сделаю это. Почему бы тебе не размять ноги?
Кивнув со слезами, Джина нежно коснулась его груди и покинула палату.
Джексон сунул руки в карманы штанов.
– Похоже, ты будешь жить.
– Так они говорят.
Джексон повернулся и закрыл дверь.
– Нам нужно поговорить.
– Знаю, – Янелли смотрел на плитку на потолке.
– Твою машину нашли разбитой в парке Фейрмонт, – Джексон неспешно прошел к кровати. – Машина, врезавшаяся в нее, была полна отпечатков Ориона Тернера. Есть идеи, что случилось?
– Да. У меня есть пара пробелов в памяти, но это я помню, – Янелли сосредоточился. – Тернер согнал меня с дороги. Машина въехала в дерево. Когда я пришел в себя, Тернер направлял на меня пистолет. Но кто–то ударил его по голове раньше, чем он нажал на курок. Я не знал, пока не очнулся на складе, что это был Роуэн Бэнкс. Он следовал за Тернером, и он из–за чего–то злился.
– Ты знаешь, что случилось с Тернером?
– Он мертв, – Янелли зажмурился. – Я этого не видел, но слышал крики, – он открыл глаза. – Роуэн заставил Уорда смотреть, но Уорд не рассказал, что видел. Могу лишь представлять… – он закашлялся, боль пронзила его тупым ножом.
Или сломанной веткой.
– Я видел много гадкого, но это было худшим, – Джексон поднял стакан воды и сунул соломинку в рот напарника.
Янелли сделал глоток.
– Уорд в порядке?
– Физически, да. Не знаю насчет его эмоционального состояния. Луиза переживает.
Янелли взглянул на закрытую дверь и улыбнулся.
– Она была невероятной.
– Да, леди оказалась спасительницей, – Джексон рассмеялся. – Она крепче, чем выглядит.
– Точно, – согласился Янелли. – Кто хозяин здания?
– Мы обнаружили, что оно зарегистрировано на корпорацию, которой владеет траст, Эшер там строил лодки. Компании принадлежал синий грузовик. Роуэн не упомянул машину в списке, который дал нам. Но мы нашли сами, – Джексон посерьезнел. – Зачем ты это делал?
Вздох, прокатившийся по Янелли, ранил почти так же, как правда.
– Откуда ты знаешь?
– Ты неделями странно себя вел, и ты был в комнате улик в тот день, когда волосы Ориона Тернера пропали. В журнале видно, что ты проверял улики по делу Смита, но мы знаем, что то дело уже заморозили. Твоя машина разбилась. На Эксплорере рядом были отпечатки Тернера. Я соединил кусочки. Прядь волос была единственной уликой, которая связывала Ориона Тернера с той кражей. Он заплатил тебе, чтобы ты украл ее, и чтобы его не обвинили.
– Даже смущает то, как просто ты это понял.
– Тебе не хватает ума для преступлений, – хоть тон Джексона был бодрым, глаза его были серьезными.
Янелли смотрел на потолок.
– Мы потеряем дом.
Джексон не торопил его. Он предложил ему больше воды.
Янелли облизнул губы.
– Джина пыталась забеременеть девять лет. Мы перебрали все варианты, и она нашла эту частную клинику. Я заложил дом для первой попытки. Когда не получилось, я подумал, что это конец. Но Джина хотела попробовать еще раз. Я не смог сказать ей, что мы не можем это позволить. Но клиника заставила нас подписать договор. Звучало мутно, но я согласился. Ради Джины. Они пытались новую технику для тяжелых случаев. Как у нас. Мы не были должны им денег, пока она не забеременеет.
– И она забеременела.
– Да, – сказал Янелли. – Когда пришел счет, я перепугался. Я не знал, как его оплатить. Но это уже не важно. Я буду в тюрьме, а Джина будет одна. Мой ребенок…
– Я тебя не выдал, – Джексон взял чашку с водой. – Никто, не работавший над одними делами с тобой, не поймет этого.
– Но конверт был в моей куртке. Мои отпечатки на нем. И Тернера, – надежда была опасным камешком в груди Янелли. Это могло навредить больше всего.
– В комнате, где ты был заперт, конверта не было.
– Тогда где он?
– Не знаю.
– Лучше бы мы знали, – Янелли переваривал новости. – Зачем ты это делаешь? Ты был связан с таким в старом участке?
Джексон опустился на стул у кровати.
– Нет. А мой напарник – да. Я снял его с парня в наручниках, которого он чуть не избил до смерти. Его нельзя было оправдать. Он заслужил отправиться в тюрьму. Но мы достаточно проработали, чтобы я знал, что ты такое не заслужил. Ты заботишься не только о деле, но и о жертвах и их семьях. Ты переживаешь, боишься арестовать невинных, и ты не даешь мне запугивать людей. Но ты поступил глупо.
– Ужасно глупо.
Джексон встал.
– Я не хочу себе нового напарника. Кто будет работать с парнем, чьи два напарника попали в тюрьму?
Янелли чуть не рассмеялся, но гул в груди давал понять, что его органы были разрезаны и зашиты.
– Джина знает о долге? – спросил Джексон.
– Нет. Она не разбирается в деньгах, – веки Янелли опустились. – Я скажу ей. Пока не пришли из банка, – он пока не был в беде, но, может, у него был шанс загладить вину. Он знал, что не заслужил этого, но ради Джины и ребенка он использует второй шанс.
– Слушай, – Джексон потер голову. – Знаю, я не лучший напарник.
– Ты не противный, а я в жизнь других не лезу, – Янелли долго будет прощать себя за то, что сделал.
– Из–за прошлого напарника я не хотел доверять тебе. А теперь, что иронично, я знаю, что ты сделал, но доверяю тебе, – Джексон покачал головой.
– В этом нет смысла, – облегчение делало Янелли сонным.
– В следующий раз, когда буду проблемы, поговори со мной, – Джексон вдохнул. – Гонзалез клеилась ко мне.
Но это разбудило Янелли.
– Что?