Он поймал себя на том, что поглаживает нож, а его длинные, худощавые пальцы скользят по смертоносному лезвию с нежностью любовника, и убрал его в ножны. Черт ее побери, с горечью подумал он. Из-за нее он вновь вынужден заниматься такими вещами. Он чувствовал, что это вновь захватывает его. Ощущение опасности действует как наркотик, и он снова ощущал его в своих венах, оно воспламеняло его, разъедало как кислота — одновременно и убивало его, и придавало ощущениям остроту. Черт ее побери! Все это из-за испорченной, глупой девчонки, любящей приятно проводить время в чужих постелях! Тем не менее, это сильно увеличивало ее шансы остаться в живых, потому что Турего мнил себя непревзойденным любовником.
Вокруг начали нарастать звуки ночных джунглей: крики обезьян-ревунов, шорохи, щебетание и рев ночных обитателей, направляющихся по своим делам. Где-то ниже у реки он услышал рык ягуара, но его никогда не тревожили обычные звуки джунглей. Здесь Грант чувствовал себя как дома. Благодаря комбинации генов и умениям, приобретенных в юном возрасте в болотах южной Джорджии, он был частью джунглей в большей степени, нежели ягуар, который бродил возле реки. Несмотря на то, что тонкий тент не пропускал света, он не засветил лампу и не включил фонарик. Грант хотел, чтобы его глаза полностью приспособились к темноте, когда он начнет действовать. Он полагался на свой слух и инстинкты, которые говорили ему, что вокруг все спокойно. Опасность исходила от людей, а не от пугливых жителей джунглей. До тех пор, пока он слышит все эти звуки, можно быть уверенным, что людей рядом нет.
В полночь он встал и неторопливо направился заранее намеченным путем, не потревожив своим присутствием животных и насекомых, так что шум, производимый ими, не прекращался. Он остерегался только змей, которые могли охотиться вдоль выбранной им дороги, но был готов к и этому. Он нес с собой длинную палку, которую бесшумно поднял на краю поляны. Когда он достиг границы плантации, то отложил палку в сторону и, прежде чем двигаться далее, припав к земле, начал осматривать окрестности, дабы удостовериться, что нет ничего неожиданного.
С того места, где он лежал, было видно, что охранники находятся на своих обычных постах. Вероятно, все они спали, кроме одного, который патрулировал территорию, но и он скоро также присел вздремнуть. Они очень небрежны, подумал он с презрением. Очевидно, не ожидают никаких посетителей в таком отдаленном месте, как эта плантация в верховьях реки. Наблюдая за ними на протяжении трех дней, он заметил, что, стоя на своих постах, они большую часть времени разговаривают, курят сигареты и ни за чем особо не следят. Но они все же находились здесь, и их автоматы были заряжены настоящими патронами. Одной из причин, почему Грант дожил до тридцати восьми лет, было наличие здравых опасений по поводу использования оружия и того, что оно может сделать с человеческим телом. Он не верил в человеческую глупость, потому что это могло стоить жизни. Он ждал. По крайней мере, теперь он видел, что ночь была безоблачной, а звезды мерцали в небе. Его не беспокоил звездный свет: будет достаточно теней, чтобы скрыть его передвижения.
Охранник у левого угла дома не сдвинулся ни на дюйм с тех пор, как Грант начал наблюдать за ним — он спал. Другой, обходивший территорию, уселся, опершись об одну из колонн у фасады. Тусклый красный огонек в руке охранника подсказал Гранту, что он курит, и если последует своему обычному поведению, то надвинет свою кепку на глаза, когда закончит курить, и проспит до конца ночи.
Бесшумно, как привидение Грант покинул укрытие джунглей и, припав к земле, скользнул от дерева к кустам, невидимый в черных тенях. Бесшумно он поднялся на веранду, которая окружала дом, встал у стены и вновь огляделся. Вокруг было тихо и спокойно. Стражники были далеко, вяло передвигаясь по своим обычным маршрутам, но вряд ли были безоружными.
Комната Присциллы была в задней части дома. Снаружи в нее вели двойные раздвижные стеклянные двери, которые могли быть закрыты, но его это не беспокоило — замок для него не проблема. Он осторожно подобрался к дверям, взялся за них рукой и бесшумно потянул. Дверь легко сдвинулась, и он приподнял брови. Не заперто. Очень мило с ее стороны.
Осторожно-осторожно, миллиметр за миллиметром, он толкал дверь, пока не образовалась щель, достаточная для того, чтобы можно было проскользнуть в комнату. Оказавшись внутри, он помедлил, ожидая, пока привыкнут глаза. После звездного света комната казалась темной, как джунгли. Он не двигался, а ждал, замерев и прислушиваясь.