Они утихли, смотрели на Лорел, а она опустила ладони.
— Мы должны вызвать Высшую жрицу. Хватит спорить.
Рэя склонилась к Холли и шепнула:
— Почему мне не сказали, что Высшую жрицу собрались вызвать?
— Мы бы тебя позвали, если бы тебя тут не было.
Ложь.
Она должна была возразить. Может, она могла сказать, что ей не нравилось, что другие жрицы не учитывали ее. Или что она была жрицей Лорда Жути, и им нужно было с ней считаться. Неужели было так словно спросить?
Она промолчала. Рэя набралась уверенности с Лордом, но не ощущала себя жрицей. Она становилась все меньше на нее похожа.
Лорел протянула руки и прошептала слово, которое Рэя не услышала. Порой слова силы нужно было скрывать. Это было ее личное слово жрицы, и никто не должен был знать его.
Другая мысль прибежала за первой. Ограничение в знании слов силы было еще одним способом управлять такими людьми, как она? Высшая жрица управляла их знаниями, чтобы они… что? Следовали за ней без сомнений?
Высшая жрица появилась с мерцанием и вышла из фонтана, как из портала. Ее тело было из воды, искрилось, как бриллианты.
Несколько женщин радостно вздохнули при виде их матери. Но Холли напряглась рядом с Рэей, и та убедилась, что могла доверять крупной женщине. Они обе при виде Высшей жрицы ощущали себя неудобно.
— Милые дочери, — сказала Высшая жрица. Она протянула руки и сжала ладонь Лорел. — Я скучала по вашим лицам в Соборе. Там не так, как прежде, без моих чудесных цветов.
— Матушка, — ответила Лорел с теплом и любовью. — Мы тоже скучали.
Высшая жрица окинула других взглядом и сказала:
— Что вы узнали?
Каждая жрица больше другой желала рассказать Высшей жрице, что они выяснили от своих Жутей. Многие истории были пустяками.
Первая близняшка была уверена, что у Жутей была аллергия на чеснок. Ее Жуть не ел его, даже если она пыталась незаметно добавить чеснок в его еду. Она решила, что у них было обостренное восприятие, и что они не могли есть ту же еду, что и люди.
Самая робкая жрица, крохотная блондинка с большими глазами и румяными щеками, шагнула вперёд.
— Мой Жуть сказал, что сзади замка есть тайный вход. Туда приходят и оттуда уходят Жути, потому что он над краем утеса.
Рэя знала об этом входе. Она пришла через него, хотя не знала, почему он считался тайной. Дверь не была скрыта.
Лорел перебила следующую жрицу:
— Мой сказал, что их крылья очень чувствительные. Мембраны можно легко порвать, и когда я спросила, почему он боится этого, он сказал, что Жуть не может летать с порванным крылом.
Почему они рассказывали ей то, что можно было назвать слабостью Жути? Рэя размышляла, и ужас медленно рос в груди.
Уриэль был прав. Высшая жрица старалась собрать как можно больше деталей. Не просто из интереса, чтобы понять существ, с которыми они работали, а детали, которые дадут ей преимущество. Они хотели напасть на Жутей?
Ее разум был полон вариантов. Она пыталась сосредоточиться на том, что говорили жрицы, запоминала то, что они узнали.
Она сделала два вывода. Первое: Высшая жрица хотела знать все слабости Жути, но причина была ужасной. Второе: Жути знали, что она искала. Все, что они открыли жрицам, было выдано осторожно, чтобы казалось, что жрицы работают, но чтобы Высшая жрица не узнала что-нибудь новое.
Жути перехитрили ее. Она просто еще не знала этого.
— Рэя.
Слово пробило ее мысли, наполнило холодом. Она помнила этот тон из детства. Высшая жрица хотела ударить ее по лицу или бросить в комнату наказания для непослушных детей.
Комната была черной бездной. Они бросали хлеб сверху каждый вечер, чтобы дети не умерли. Рэя как-то провела там неделю, пока ее не выпустили.
Сглотнув, она попыталась подавить страх. Она уже не была ребенком. Высшей жрицы тут не было, просто видение из воды. Она не могла ранить Рэю.
Рэя на это надеялась.
— Высшая жрица, — сидеть и говорить с ней было неправильно, и Рэя встала и отряхнула юбки.
— Ты была с Лордом неделями. Почему я ничего от тебя не слышала?
Она пыталась придумать, что сказать Высшей жрице. Но она не могла предать Уриэля, когда ее мысли были в хаосе. Она не знала, кому доверять.
Женщина, которая вырастила ее, не раскрыла им полную правду. Она врала и что-то скрывала. Рэя хотела знать, что, а не слепо следовать за группой людей, которая считала, что боль была магией.
Но она не знала и Жутей. Смерти и тот мешок из поездки с Уриэлем были подозрительными. И она не доверяла ему.
Она никому не доверяла. Даже Холли.
Рэя глубоко вдохнула и сказала: