— Нет, — прошептала она. — Я не допущу этого.
— Ты веришь, что твоя магия сильнее нашей? — его ладони вспыхнули, огонь поднялся по рукам и задел остатки его лица. — Ты можешь использовать магию, не жертвуя части себя. Но это не значит, что ты сильнее нас. Это значит, что ты можешь продержаться чуть дольше других.
— Ты — просто книга, — прошептала она.
— А что — самая сильная магия в мире, ученица? Знания, — глазницы вспыхнули, глаз там давно не было. Пламя поднялось ко лбу, лилось из его рта, пока он говорил. — Ты — просто орудие для нас. Ты сильна, но не умнее нас.
Она стиснула зубы до боли в челюсти.
— Достаточно, — прошептала она.
— Нет, я заберу, что нужно, и ты преклонишься перед нами.
Она покачала головой.
— Я не буду кланяться ни перед кем.
Рэя потянула за магию Уриэля и бросила ее в видение книги. Магия опутала тело алхимика, и он загорелся по-настоящему. Он молил о пощаде, но это Рэю не интересовало.
— Ты хотел для меня боли, — ее слова звенели в голове грохотом барабанов. — Но ты не знаешь, что означают страдания.
Она полила свои воспоминания в книгу через ладонь. Физические поражения и разочарования в жизни были неизбежными. Но она изливала в книгу боль разбитого сердца, когда ее никто не любил. Надежду на то, что она нашла подругу, которую много раз терзали, когда эти «подруги» забывали ее.
Сколько раз она смотрела, как мимо проходили жрицы, которые часами болтали с ней о том, ему они научились? Сколько раз она смотрела на затылок Высшей жрицы, желая услышать хоть несколько слов поддержки или доброты?
Книга визжала. Она кричала в голове Рэи, печаль переполняла книгу, но Рэя еще не закончила.
Рэя прошептала:
— И ты не знаешь, что такое настоящий страх.
Она наполнила страницы историями о нем. Писала кровавыми чернилами о надежде, которую ощущала от его прикосновений. О жаре, который горел в ее груди, хотя она всю жизнь была холодной. Как от одного его взгляда, от веселья в его глазах, словно они разделили шутку, ее душа летала.
А потом она наполнила страницы тревогами, что потеряет его. Что его поглотит тьма, потому что тот, кто ему важен, пропадет. Она должна была заботиться о нем. Должна была не пускать на этот опасный путь.
Книга давилась криками. Стала всхлипывать. А потом затихла.
Такую книгу не могли погубить воспоминания или мысли простой ученицы, мало повидавшей в жизни.
— Я знаю, что ты еще тут, — прошептала она. — Но мне нужно показать тебе кое-что еще.
— Что же? — спросила хрипло книга, чернила отступали от ее пальцев.
— Я хочу, чтобы ты знала, как ощущается, когда страдаешь, а потом ощущаешь надежду. Но не в другом человеке, а в любви к себе, — она дала последнее воспоминание, чтобы подавить волны гнева.
Уриэль шептал ей на ухо:
— Представь самую сильную женщину в мире. Знай, что это ты.
Ее сердце разбилось бы без него, но он была достаточно сильной, чтобы продолжать. Даже без него она переживет печаль и будет жить дальше, что бы ни ждало в будущем. Рэя управляла своей жизнью, и она делала то, что считала правильным.
Никто не управлял ее мыслями.
Книга шипела, последние чернила отступили от нее. Она не хотела слушать Рэю дальше, потому что книга хотела тьму. И Рэя не спорила.
Но книга отдаст ей свои тайны.
Рэя открыла глаза и убрала ладонь от обложки. Черна жижа прилипла к ее ладони, где она лежала на черной книге. Рэя прижала ладонь к груди и кивнула на книгу.
— Готово.
Уриэль обвил ее крылом и придвинул к своей груди.
— Вовремя. Мы не одни.
— Они тут? — она подняла взгляд, его глаза были темными от тревоги.
Она успокоит его позже. А пока она схватила книгу с пьедестала. С книгой под рукой Рэя шагнула в его объятия.
— Уходим.
— Браво, жрица, — шепнул он в ее волосы. Он точно прижал к ним губы на миг.
Уриэль указал на стену и спросил:
— Ты сможешь ее пробить?
Она устала, но могла это сделать. Магия еще осталась в ней, слушалась ее просьб. Рэя подняла ладонь, направила ее на стену и выпустила магию. Свет ударил по камню и пробил его, за ним стало видно поле.
— Идем домой, — сказал Уриэль. Он раскрыл крылья, и они полетели.
ГЛАВА 36
Уриэль быстро летел к поместью, но сердце колотилось. Она ужасно кричала в катакомбах библиотеки. Ее колени дрожали, плечи сотрясались, но она не убрала ладонь с книги.