Луис открыл было рот, чтобы ответить, но отец остановил его поднятием руки.
– Кроме того, – продолжил он, – ты ни слова не сказал о еще одной весьма реальной опасности, которую могут повлечь за собой неумелые действия некроманта, пытающегося приказать подобному духу явиться в Царство Дня. – Он повернулся ко мне. – Ну, Лилит, может быть, на этот счет нас просветишь ты?
– Да, папа. В самом худшем случае существо, обитавшее во Тьме, сможет воспользоваться разрывом, вызванным неумелым повелением некроманта…
– Разрывом в чем?
– В границе между Царством Ночи, где обитают усопшие, и Царством Дня, где по земле ходят живые. Во Тьме, как мы знаем, обретаются те духи, которые недостойны быть ни в одном из этих двух царств.
– И что же это за духи?
– Это демоны, души злых колдуний и колдунов и прочие существа, большинство из которых не люди.
– Вот видишь, Льюис. – Отец сел на одну из обитых гобеленовой тканью скамей, расставленных вдоль стен. Его гнев утих, и теперь он смотрел на парня строгим, но добрым взглядом. – Разве хотели бы вы с Лилит, чтобы подобные существа свободно разгуливали по Царству Дня?
– Нет, сэр, не хотели бы.
Отец кивнул.
– А если бы вы представляли себе, как трудно бывает загнать демона обратно во Тьму, вы бы, я полагаю, остановились и призадумались. Вы прирожденные волшебники, вам повезло родиться в семьях, которые понимают и всячески пестуют ваши способности и признают ваше право обучаться магии. Но члены Клана Лазаря отличаются от других магов тем, что наша главная сила – это некромантия, то есть общение с духами усопших. А общение с теми, кто ушел в Царство Ночи, – это настоящее искусство, которому надо учиться. И учиться усердно. Никогда этого не забывайте. – Он замолчал, пытливо вглядываясь в наши лица, потом вдруг хлопнул себя по коленям и уже менее серьезным тоном добавил: – А теперь, дети, доставьте удовольствие наставнику. Прочитайте клятву Клана Лазаря. Достаточно громко, чтобы показать, что вы действительно ею прониклись.
Мы с Льюисом посмотрели друг на друга, улыбаясь. Нотация подошла к концу. И мы вместе продекламировали:
Отец кивнул, и клянусь, я увидела на губах чуть заметную улыбку, а глаза его едва ощутимо прищурились.
– Что ж, очень хорошо. Не будем заставлять Друсиллу ждать. Думаю, она уверена, что каждый из вас сумеет успешно приказать духу явиться и при этом избежит тех накладок, о которых вы, похоже, прекрасно осведомлены. Давайте же, быстрее, она старая дама, а стало быть, ее время более ценно, чем ваше или мое, – сказал он, махнув рукой в сторону двери в Великий Зал.
Сейчас передо мною стоит дух дорогого отца, кажущийся мне таким же осязаемым, как и любое существо из мира живых.
– Дочка, моя милая девочка, – тихо произносит он, и его голос, как это часто бывает с голосами духов усопших, кажется более тонким, чем был при жизни.
– О, папа! – Я с трудом сдерживаю слезы.
– Полно, полно, сейчас не время плакать. Мы с тобой знали, что этот день придет. И, как видишь, я все еще здесь, разве не так?
Я качаю головой и сжимаю руки в кулаки, вонзая ногти в ладони, чтобы не разрыдаться.
– Но, отец…
– Я знаю. Нам надо внести… кое-какие коррективы в план.
– И я должна занять твое место Верховной… но буду ли я пользоваться должным авторитетом как глава ведовского клана?
– Ты его приобретешь, Лилит. Со временем. Я согласен, для девушки, которой только что исполнился двадцать один год, принять на себя руководство кланом – это необычно. Необычно, однако вовсе не беспрецедентно. Подумай о тех, кто стоял там, где сейчас стоишь ты, и сомневался в себе так же, как в эту минуту сомневаешься ты.
– Но что, если я потерплю поражение?
– Этого не случится, – говорит он. – Посмотри на меня, дочка.