— Так исправься, ухаживай за ней с нежностью и заботой.
— Я всё сделаю! — Алиса торопливо выбежала из комнаты.
— Итак, я осталась без служанки, — мягко заметила Гейдж. — Похоже, тебе придётся занять её место.
— Ничего не имею против. — Бринн встала на место Алисы. — Тебе прекрасно известно, что таков обычай. Не заболей леди Эдвина, она сама вымыла бы тебя.
— Не припоминаю, чтобы ты называла имя леди Эдвины. Впрочем, чему тут удивляться, ты ведь даже о муже забыла мне рассказать.
— Лорд Ричард говорил тебе, что меня привезли в Редферн ухаживать за его женой.
— Но ты-то ничего о ней не рассказывала. Какая же ты скрытная, Бринн из Фалкаара. — Она придвинулась к краю корыта. — Снимай платье и залезай ко мне. От тебя дурно пахнет.
Наверное, не выветрился затхлый запах пристройки на заднем дворе конюшни.
— Я потом помоюсь.
— Нет, сейчас, — тоном, не терпящим возражения, приказала воительница.
Бринн сняла через голову платье и, бросив его на мокрый пол, разулась.
— Залезай в корыто.
— Тут нет места.
Гейджина жестом показала на свои колени.
— Найдётся.
Постояв в нерешительности, Бринн подчинилась. Гейдж не придётся расстраиваться, а ей лучше поберечь силы для более важных сражений, маячивших на горизонте. Она неторопливо забралась в корыто. Вода показалась ей очень тёплой, почти горячей. Она устроилась на её коленях.
— Вот так. — Гейджина вытянула её ноги вдоль своих бёдер. — Теперь тебе удобно?
— Нет. — Ей было неуютно от своей беспомощности и угрожающе бархатных ноток в её голосе.
Гейдж обернула её тканью и начала тереть ей спину круговыми движениями.
— Что ты делаешь? Ты велела мне помыть тебя!
— Успеешь. Ты окаменела. Что с тобой?
— Ты злишься, я это чувствую.
Гейдж прижала её голову к себе и взяла в руки тяжёлые пряди её волос.
— Какие они у тебя густые, шелковистые… и живые. Даже в кромешной тьме, только по одной пряди я угадаю тебя. — Она начала мыть ей затылок. — У тебя все мышцы напряжены. Ты боишься меня, Бринн?
— Нет. — У неё заплетался язык.
Её руки обвились вокруг её бёдер.
— И напрасно. Временами мне хочется просто раздавить тебя.
— Я поняла, что женщинам нередко нравится уничтожать женщин.
— Прежде женщина представляла интерес для меня только в определённом смысле. Взяв своё, я тут же забывала её. Всегда находилась другая. Так было, пока я не встретила тебя. — Помолчав, Гейдж мягко спросила: — Он взял тебя?
— Делмас?
— Кто же ещё, если только у тебя не бродит ещё какой-нибудь муженёк в этом проклятом месте.
— Нет, конечно, нет.
— Тогда скажи, он бросил тебя на пол в конюшне и попользовался тобой?
— Нет.
Слабое напряжение передалось ей от Гейджины.
— Я не прощу, если ты лжёшь мне.
— Я не лгу.
— Ты скрывала правду о нём, а это — тоже ложь.
От её расспросов и упрёков на Бринн вдруг навалилась страшная усталость.
— Я не говорила тебе о нём, потому что он ничего не значит. У меня и других забот хватало, чтобы ещё забивать голову тем, что тебя не касается.
— Раз для тебя ничего не значит данный ему обет… — воительница помолчала, — тем лучше. Думаю, я помогу тебе избавиться от мужа, о котором ты так легко забываешь.
— Нет!
— Так, значит, тебе до него есть дело? — еле сдерживалась Гейдж. — Ты дорожишь им?
— Я порой ненавижу его, а вообще он мне безразличен, но я не позволю его уничтожить. Не хочу брать на свою душу такой грех.
Гейдж наклонилась и поцеловала её в ямочку у плеча.
— У тебя красивые плечи, и с этим ничего не поделаешь. Уверяю, моей душе не станет тяжелее ещё от одного греха.
— Не смей! — Бринн судорожно забилась в её объятиях. — Слышишь? Я не позволю…
— Успокойся. — Воительница с силой удерживала её. — Не двигайся. Я не хочу причинить тебе боль.
Снова насилие.
— Зачем? — гневно спросила Бринн. — Он ничем не обидел тебя.
— Неужели? — Гейджина вдруг оттолкнула её, и её глаза яростно сверкнули. — Меня уже одно оскорбляет, что этот дурак думает, будто ты принадлежишь ему только потому, что священник прожурчал над вами несколько слов. Меня унижает, что он пользовался твоим телом наравне со мной и узнал тебя. Меня выводит из себя само его существование. — Гейдж сжала её руки.
— И ты готова убить его только ради того, чтобы избавиться от его присутствия?
— А что тут такого? — хищно ухмыльнулась она. — Я вымету его из твоей жизни, как смываю его прикосновение с твоего тела.
Гейджина вынесла приговор.
— Большой грех, — выдохнула Бринн. — Жизнь — дар Божий, и нельзя отнимать её. К Делмасу я равнодушна, но я не перенесу, если стану причиной его смерти. — Слёзы брызнули из её глаз. — Я лечу… Я не разрушаю. Это стало бы… Я не вынесу.
— Хватит ныть, — жёстко сказала Гейджина.
Бринн не могла остановить слёзы.
— Меня оскорбляет и то, что ты скулишь по нему.
— Я не по нему плачу.
— Тогда прекрати ныть! Почему ты вечно плачешь?
— Думаешь, я не перестала бы, если бы смогла? На себя посмотри. За то время, пока я знаю тебя, я слёзы лью чаще, чем за всю прошлую жизнь.
— Проклятие, — нахмурилась Гейдж. — Перестань. Так и быть, я не трону мерзавца… пока. — Она взяла её голову в свои большие ладони. — Но ты перестанешь видеться с ним. Он не должен прикасаться к тебе. И вообще не упоминай его имени, иначе я распорю его снизу доверху. — Её рот накрыл её губы, а язык проскользнул внутрь.
Нежно прикасаясь к нёбу, он волчком закружился во влажном тепле. Гейджина словно страшно проголодалась и никак не могла насытиться.
Она подняла голову и жёстко произнесла:
— Ты принадлежишь мне. И никому больше. Только мне.
Рывком она придвинулась к ней, развела её ноги и притянула к себе.
Бринн вскрикнула.
— Только мне! — Обхватив её за ягодицы, Гейдж рывком вошла в неё. Запалённо дыша, она сжимала и разжимала её податливые и упругие половинки, словно созданные для её широкой ладони. — Я чуть не убила тебя, когда ты покорно поспешила за ним в конюшню. Я передумала обо всём, что он мог сотворить с тобой.
— Я сказала тебе… — слабо выдохнула Бринн. Гейджина заполонила её горячее раскрытое лоно тёплыми, твёрдыми и упругими пальцами. Она едва говорила. — Он… ничего не сделал.
— Верю. Только поэтому он протянет подольше. — Гейджина подняла её, не спеша положила на себя и вытянулась.
Ещё, снова и снова. Невыносимо медленно. Бринн судорожно двигалась, и её руки невольно устремились к ней.
— Гейджина… Это…
— Тебе хорошо?
— Да…
Она снова, но уже медленными толчками вошла в неё, плотно прижалась к ней, и Бринн податливо приняла её, удерживая в себе. Напрасно. Гейджина опять подняла её, повторяя всё те же неторопливые, подводящие к вершине наслаждения движения.
— Лучше, чем твой лорд Ричард? А твой прохвост муж?
— Мне не нравится… — Бринн закусила нижнюю губу, когда от её упругих толчков, упоительно раскрывающих её лоно, тёплая волна прокатилась по её бёдрам. — Гораздо лучше. Совсем по-другому…
— Тогда забудь их! — Подавшись вперёд, Гейджина взяла ягодицы в ладонь. — Их больше не существует для тебя.
Она двигалась толчками, поднимая и опуская её в такт своему бешеному желанию. Тёплая, ласковая вода волнами окатывала её тело. Твёрдые и обжигающие пальцы Гейдж трепетала внутри и требовала выхода. Из её груди вырывались слабые стоны. Бринн пыталась сдержать их, но сладострастие захлёстывало её.
— Вот так, — захрипела Гейдж. — Стони! Вой! Я хочу слышать тебя!
Всё её существо разрывалось изнутри, рвалось к вершине и требовало выхода. И освобождение пришло. Экстаз наступил с такой силой, доходящей до исступления, что Бринн вцепилась в Гейджину, стараясь удержаться за неё, видя только в ней спасение от судорожных конвульсий взбунтовавшегося тела.
Гейдж продолжала в ней двигаться, шепча на ухо: