— Она не такая, как ты, — повторила Бринн. — Она не сделала бы этого.
Ричард не посчитал нужным ей возразить.
— Надеюсь, скоро мне пригодятся твои навыки, приобретённые с норманнкой. Я устал от слабых, ноющих женщин. Так что женитьба вполне может состояться. — Он бросил на неё многозначительный взгляд. — Хорошенько подумай, Бринн. Пойдём со мной. Не губи себя.
Она отрицательно покачала головой.
— Нет? — Выражение его лица оставалось приветливым, но она почувствовала тень нависшей страшной угрозы. — Тогда мне придётся заставить тебя изменить решение. Как жаль! Я надеялся, что ты облегчишь мне задачу.
Не дожидаясь её ответа, он легко развернулся на каблуках и зашагал прочь.
========== 8 глава ==========
— Не вырывай его с корнем, — задержала руку Гейдж Бринн. — Это не сорняк, а розмарин. Видишь, у него шершавые сероватые листья и бледно-голубые цветы.
— Прости! — Гейджина покорно оставила в покое растение. — Я не вижу разницы между ними.
— Понимаю. Не следи я за тобой, ты порвала бы все мои цветы.
— Неправда. За последнее время я научилась различать некоторые из них.
Бринн только фыркнула в ответ.
— Для чего тебе нужен розмарин? — вяло поинтересовалась Гейдж.
— От головной боли и нервных расстройств. Ещё я готовлю мази от болячек и ушибов.
Гейджина показала на низкий кустарник с блестящими листьями и цветущими душистыми побегами с лиловыми цветами.
— А этот?
— Это тимьян, или чабер. Он помогает женщинам при их болезни, очищает кожу и нужен для промывания ран. — Бринн бросила на неё взгляд из-под ресниц. — И ещё используется при воспалении яичников.
— Просто бесценная травка. Запаси её побольше и держи под рукой.
— Первые заморозки наступят поздно в этом году, — усмехнулась Бринн. — Но надо торопиться. Когда мы приедем сюда в следующий раз, мне надо будет набрать больше трав, чтобы пополнить запасы. Я почти всё истратила на Малика и Эдвину.
— Думаю, скоро им совсем не понадобятся твои снадобья, — заметила Гейджина, вырывая очередной сорняк. — В последний раз мне показалось, что им гораздо лучше.
— Они скоро поправятся, — довольно улыбнулась Бринн.
С каждым днём Малик и Эдвина крепли на глазах, а их совместное пребывание пошло на пользу обоим. Заботясь об Эдвине, Малик напрочь позабыл про тоску и нежелание больше оставаться в постели, а Эдвина рассуждала с ним так умно, так остроумно шутила, что Бринн только диву давалась, слушая свою хрупкую подругу.
— Я иногда даю им снотворное, но вскоре они выздоровеют, и мои травы понадобятся кому-нибудь другому. Больные всегда будут.
— Значит, ты никогда не расстаёшься с ними?
— А разве ты когда-нибудь забываешь свой меч?
— Никогда, если иду на бой с драконами.
— Очень разумно.
— Мне начинает нравиться это занятие. — Гейджина вырвала ещё один сорняк. — Не бросить ли мне торговлю и не заняться ли выращиванием трав?
— Не думаю, что тебя бы надолго хватило ковыряться в земле, — хитро посмотрела на неё Бринн. — Ты слишком нетерпелива для таких работ.
— Упрёк твой несправедлив, — мягко продолжала Гейджина. — В последнее время я только и делаю, что проявляю чудеса выдержки.
Бринн напряглась от её слов, неожиданно заставших её врасплох. Впервые за последние две недели Гейджина посмотрела на неё тем же взглядом, который она узнала тогда в Гастингсе, её, Гейдж, взглядом. До сих пор Гейдж вела себя с ней со свойственной ей полушутливой, полунасмешливой манерой, с которой она обращалась к Малику.
Заметив её реакцию на свои слова, Гейджина жёстко бросила:
— Так не может продолжаться долго, понимаешь? Я не монахиня, Бринн.
— Я заметила. — Она опустила глаза на грядку, следя за своими быстрыми, умелыми пальцами. — Ты хочешь, чтобы я вернулась в твою постель и стала твоей шлюхой?
Гейджина выругалась.
— Ты не будешь моей шлюхой. Я буду обращаться с тобой с достойным тебя почтением и уважением. Обещаю, никто не обидит тебя.
— В глаза. А пересуды за моей спиной? Ты же незаконорождённая. А косые взгляды в мою сторону? Презрение? Стыд?
— Ни за что! — Гейджина глубоко вдохнула воздух. — Я не такая, каким был мой отец. Я не допущу, чтобы с тобой обходились презрительно и чтобы тебе было стыдно за то, что ты связалась со мной.
— Так будет, пока я не наскучу тебе и ты не возьмёшь себе другую женщину.
— Этого не случится.
— Откуда тебе известно? Женщин частенько используют для сделок, а в искусстве торговаться тебе нет равных. Малик говорит, ты не отличаешься постоянством и тебе быстро всё надоедает.
— Что ты хочешь от меня, чёрт возьми? Так было прежде, до встречи с тобой, но ни к одной женщине я не испытывала то, что чувствую к тебе.
И она никогда раньше не ощущала столь смущавших её противоречивых чувств. Здесь и привязанность к ней, боль и радость, волнение за неё и желание освободиться от неё. Вот только на любовь их отношения не были похожи — захлёстывала страсть.
Даже в последние солнечные дни она всё время ждала какого-нибудь спора или разногласия. Иначе с Гейдж Дюмонт и быть не могло.
Такая жизнь совсем не вязалась с той тихой и мирной, к которой Бринн стремилась.
— Позволь мне уйти. Я не хочу стать частью твоего сумасшедшего мира воина. Всё, чего мне хочется, — вернуться в Гвинтал.
— Что-то я раньше не замечала, чтобы ты рвалась уехать отсюда.
— А теперь хочу. — Бринн яростно выдирала сорняки из земли. — «Именно так мне надо преодолевать непонятное искушение в её присутствии, — с отчаянием подумала она. — Вырви её, задуши, пока оно не захватило тебя целиком». — Я хочу вернуться домой. Эдвине гораздо лучше, да и Малик уже скоро сможет ходить. Хватит прохлаждаться здесь.
— Мы поедем в Гвинтал, когда… — Помолчав, Гейдж поправилась: — …если я решу ехать.
Бринн метнула на неё беспокойный взгляд.
— Нет причин отказываться от поездки. А сокровища? Разве ты не…
— Я ещё не уверена, что клад существует.
Пора бы ей понять, что она ничему на слово не верит, но Бринн не могла не тешить себя хоть слабой надеждой.
— Почему ты не веришь мне? — с горечью спросила она. — Делмас и лорд Ричард не сомневаются.
— Потому что это их единственный выход.
— А ты?
— Я хочу найти клад, если он существует, но пока у меня другие планы. — Гейджина пристально посмотрела ей в глаза. — Я предложила тебе всё, что смогла. Ты знаешь, я не могу взять тебя в жёны. Если б могла, то женилась бы.
Бринн испуганно взглянула на неё.
— Ты решилась бы?
Гейджина нахмурилась.
— Конечно. Разве я не ясно выразилась?
— Нет.
От отчаяния Гейджина тихо простонала:
— Клянусь Господом, неужели ты ничего не понимаешь? Ведь я обращаюсь с тобой уважительно, не беспокою понапрасну и не надоедаю расспросами о твоём прошлом, не ломаю твоё упрямое молчание? Разве так ведёт себя с женщиной лесбиянка, не испытывая к ней глубокую привязанность?
Смешанное чувство радости и печали охватило Бринн, когда она беспомощно посмотрела ей в глаза.
— Непохоже.
— Я никогда не… Я сама этого не ожидала. Я люблю тебя, Бринн из Фалкаара. В тебе я чувствую силу, живой нрав и честность. Мне не приходилось встречать раньше такой женщины. — Её голос зазвучал тише, с бархатной убедительностью: — И, полагаю, я тебе тоже не противна.
Она сама буря и солнце, небо и земля. Вечно меняется, никогда не напоминает себя прежнюю.
— Нет, ты не… противна.
— Тогда приди ко мне, будем жить вместе, и позволь мне заботиться о тебе. Обещаю жениться на тебе, как только твой негодный муж покинет этот мир. — Гейджина заметила, как она напряглась, и усмехнулась. — Брось, я не собираюсь убивать его. Я достаточно хорошо узнала тебя, чтобы понять, что это самый быстрый способ потерять тебя навсегда. — Она замолчала, а потом добавила: — Впрочем, я далеко не всегда поступаю так, как думаю. И с твоей стороны было бы благоразумно принять моё предложение.