— Я не желаю тебе смерти.
— Врёшь!
Она не вынесла бы, став причиной смерти хоть одного живого существа. Тогда она не смогла бы смотреть Гейджине в глаза, чувствуя собственную вину.
— Уходи. Тебе ничего не будет, если ты…
Он ударил её кулаком в грудь. Она упала на пол. Задыхаясь, она впилась руками в доски пола, пытаясь приподняться, чтобы вдохнуть воздух в лёгкие.
— Во всём виновата ты одна… — Делмас схватил её за волосы и рванул бешено вверх. — Я мог бы стать важным человеком. Ты виновата во всём, ты и твоя норманн…
Бринн едва удержалась, чтобы не закричать, позвав на помощь.
Лефонт ищет её где-то неподалёку и услышит. Вырвись она или приди Лефонт, Гейджина узнает… Вдруг она поняла — ей надо отвести гнев Делмаса от Гейджины. Жестокость всегда помогала Делмасу расслабиться. Излив свой гнев на неё, он, возможно, не станет рваться к Гейджине и, кто знает, может, даже согласиться спрятаться.
— Никогда не видел тебя такой податливой! — рявкнул Делмас. — Однако как эта негодяйка укротила тебя.
Ей нельзя расслабляться. Надо одержать сейчас маленькую победу, чтобы не потерять всё. Если Делмас пойдёт к Гейджине, то та убьёт его. Кровь. Кровь сочилась на пол из её разбитой губы, смутно дошло до её сознания. Господи, ей бы самой спрятаться от Гейджины, пока не заживут эти ужасные раны.
Она обхватила себя руками. Пора с этим кончать.
— Ты навсегда останешься рабом, и никем больше. Только раб бьёт слабого, — холодно сказала она. — И ты вечно будешь болтаться под ногами более достойных людей.
Пинком он двинул её в плечо. Она закусила нижнюю губу, чтобы не завопить от дикой боли. Разозлить его. Взять на себя его гнев. Только так можно уберечь всех от немыслимой беды.
— Побоями ты не заставишь меня замолчать. Ты никогда не получишь клад из Гвинтала. Не тебе иметь…
— Шлюха! Дрянь! Воровка! Лесбиянка! — Каждое слово сопровождал сильный пинок.
Он уже топтал её ногами. Боль. Она терпела гораздо худшее в первые дни замужества.
— Ты сам вор, ты хочешь украсть у меня клад, а ещё…
Темнота.
— ≪Он ударил меня головой об пол≫, — смутно поняла Бринн, теряя сознание.
Сколько ещё терпеть его слепую ярость? Нельзя допустить, чтобы он убил её. У неё крепкое тело и сильный дух. Она не позволит ему победить себя. Несколькими ударами не лишить её жизни.
— Остановитесь, месье. — Ледяной тон, каждое слово прозвучало чётко и ясно. — Или я с удовольствием отрублю вам голову.
Лефонт. Вздрогнув, она открыла глаза и увидела капитана в дверях с обнажённым мечом в руке. Его решительный вид, как и его слова, не оставлял никаких сомнений в его намерениях.
— Она моя жена. Это не твоё дело! — прошипел Делмас.
— Позволю себе не согласиться. Она принадлежит моей госпоже, а значит, мне есть до неё дело. — Он пошёл вперёд с мечом. — Отойди от неё.
— Нет! — выдохнула Бринн. Взглянув на Делмаса, она поняла, что напрасно принесла себя в жертву. Он испугался, но его ярость по-прежнему опасна. — Оставьте нас, капитан.
Лефонт отрицательно покачал головой.
— Не могу, мадемуазель. — Он взмахнул мечом, и Делмас инстинктивно отступил. — Впрочем, я позволю вашему мужу спокойно уйти, — мрачно добавил он. — Пока. Вы ранены, а мне не с руки заниматься вами обоими. Кроме того, миледи, несомненно, захочет заняться им лично.
Лицо Делмаса перекосилось, но она не поняла от чего — то ли от ярости или от страха. С трудом поднявшись и сжав зубы от боли, она пошла за Лефонтом. Сознание вот-вот готово было покинуть её, и она закрыла глаза.
— Вы пришли слишком рано, — прошептала Бринн.
— Приди я чуть позже, тебя бы уже не было в живых, — хмуро заметил Лефонт. — Почему ты не кричала?
— Слишком рано…
— Миледи так не подумает. — Он поднял её и понёс прочь от конюшни. — Она приказала мне сопровождать мадемуазель до главного зала. Я недоволен, что вы заставили меня ослушаться приказа. Вам не следовало убегать.
Холодный ночной ветер разгонял темноту.
— Оставь меня. Куда ты меня несёшь?
— К миледи Гейджине.
— В зал? — Дрожь охватила её. — Я не пойду. Мне надо…
— В комнату миледи. — Лефонт посмотрел на неё. — Боюсь, вид у вас для зала не вполне подходящий, — поморщился он. — Везде кровь. Схожу-ка я за миледи Гейджиной и приведу её к вам.
Она потрогала свой рот. Губа разбита, но где ещё были открытые раны?
— Много крови?
— Вы похожи на Малика после того, как сакс пронзил его насквозь. — Войдя в зал, Лефонт стал подниматься по ступенькам.
Она помнила, в какую дикую ярость пришла Гейджина, увидев раненого Малика. Что же будет, когда перед ней предстанет она?
Надо найти способ избежать встречи с ней, спрятаться, пока не заживут раны.
— Нет, она не должна видеть меня. — Её начал бить озноб. — Положите меня, капитан, я не…
— Что такое? — Гейджина стояла у подножия лестницы, глядя на них снизу вверх, а из-за её спины выглядывал лорд Ричард. Увидев её, Гейджина на секунду замерла. — Матерь Божья! — Перепрыгивая через две ступени, она помчалась вверх. — Что с ней случилось? — спросила она Лефонта.
— Ничего, — быстро ответила Бринн.
Глупый ответ сам собой сорвался с её губ. Неужели нельзя было придумать что-нибудь получше?
— Сожалею, что не успел подоспеть раньше, чтобы… — Лефонт замолчал, остановленный нетерпеливым жестом Гейджины. — Это сделал муж мадемуазель, миледи.
Гейджина напряглась.
— Её муж?
Бринн закрыла глаза, чтобы не видеть выражения её лица.
Гейджина продолжала говорить сдержанным тоном:
— Я возьму её. — Руки Гейджины подхватили её, когда Лефонт разжал свою цепкую хватку. — Ступай принеси горячей воды и бинты. В комнате леди Эдвины возьми сумку Бринн с травами и мазями. Они ей могут понадобиться.
— Позвольте мне помочь, — заискивающе предложил лорд Ричард. — В комнате моей жены я возьму сумку с лекарствами. Не могу выразить словами своё огорчение по поводу возвращения Делмаса. Я предупреждал его, чтобы он не смел…
— Принеси! — повторила Гейджина.
Открыв глаза, Бринн увидела спешившего за ними по лестнице Ричарда.
— «Не очень-то у него расстроенный вид», — мрачно подумала она.
Он напоминал ей хитрого рыжего кота, которого только что сытно накормили. Гейджина поднималась с ней по лестнице.
— Мне не нужны отвары, — прошептала Бринн. — Мне не очень сильно досталось. Просто всё кажется серьёзнее, чем есть на самом деле.
— Помолчи! — процедила воительница сквозь зубы.
— Что ты собираешься делать? Поколотить меня?
— Нет. — Гейдж посмотрела на неё, в её глазах блестели слёзы. — Господи, конечно, нет!
— Но ты так сердита на меня, что готова отругать. Делмас чувствовал то же самое. Не станешь же ты обвинять его в том, что ощущаешь сама. Это неразумно.
— Я уже обвиняю его. — Её взгляд упал на неё. — Видит Бог, он виноват во всём. И никакие разумные доводы не заставят меня думать по-другому.
Бесполезно спорить с ней сейчас.
Бринн попытается поговорить об этом позже, когда пройдёт первый испуг. И потом, она так устала…
***
Через какое-то время, открыв глаза, Бринн смутно ощутила, что лежит раздетая под покрывалом, а вокруг витает мятный запах отвара. Гейджина сидела рядом на стуле, сцепив руки и опустив глаза в пол. Её иссиня-чёрные волосы отсвечивали кроваво-красным отблеском горящих свечей. Кровь…
— Гейджина…
Мягким быстрым движением Гейджина подняла голову.
— Такое никогда больше не повторится, — бесстрастно произнесла она. — Никто никогда не обидит тебя больше. Никто, пока я жива.
— Мне не было больно. Ну, может, самую малость. Но было…
— У тебя, возможно, перелом указательного пальца, на него как будто прыгнули сверху. Нижняя губа разбита. Всё лицо и тело в кровавых синяках. — Гейджина рассказывала о нанесённых ей ранах без видимого волнения. — Он бил тебя?
Бринн промолчала.
— Он бил тебя ногами, как собаку, не угодившую ему, — продолжала Гейджина. — Лефонту вначале показалось, что он убил тебя.