– Наверное. Но я очень расстроена. Нет, я не голодна, я в ярости. Действительно, в ярости!
Эндрю прекрасно понимал ее состояние.
– Вам противно, что кто-то рылся в ваших вещах, так?
– Именно… Как будто кто-то подсмотрел, чем я занимаюсь в ванной или в спальне. Меня это возмущает, но я бессильна. Это глупо?
– Совсем нет, – ответил Эндрю. Он отлично понимал то состояние гадливости, которое возникает у любого нормального человека, обнаружившего, что некто чужой бесцеремонно прикоснулся к его жизни. Нужно поменять тему и немедленно. – Может быть, мы отправимся в кухню и попробуем подогреть остатки вчерашнего ужина?
Бриджет решительно поднялась с дивана и пошла вперед.
– А вас не смущает, что это именно остатки? – поинтересовалась она.
– Возлюбленная моя, – заворковал он, – я обожаю любую пищу, приготовленную твоими руками. Думаю, что с удовольствием выпил бы даже яд из чаши, которую бы подала ты.
Она резко остановилась перед дверью кухни и спросила:
– Почему вы делаете это?
– Почему я делаю что? – Эндрю удивленно смотрел на нее, показывая, что не понял вопроса.
Она была невероятно хороша и замечательно пахла какими-то весенними цветами.
– Назови меня возлюбленным, – зашептал он. – Назови меня дорогим.
– Я?
– Ты.
Она потянулась к нему и легонько толкнула в грудь.
– Вы прекрасно понимаете, что делаете, – удрученно вздохнула Бриджет.
Она прошла в кухню, он последовал за ней.
– Что вы имеете в виду? Хотите сказать, что я действую инстинктивно?
Совсем не инстинктивно. Вы прекрасно осознаете свои действия.
Бриджет открыла холодильник и стала доставать тарелки с едой. Он взялся помогать ей.
– Вы хотите, чтобы я прекратил? – спросил Эндрю. – Мне нужно об этом хорошенько подумать.
– Сядьте, – остановила его она, забирая у него тарелки и подходя к большому обеденному столу.
Эндрю уселся на стул и подумал, что эта девушка сейчас слишком возбуждена, чтобы вести шутливую перепалку. Он с удовольствием наблюдал, как она быстро и легко управлялась с приготовлением ужина. Движения ее были точными и грациозными. Даже занимаясь резкой салата или ставя на плиту кастрюлю, Бриджет смотрелась великолепно.
– Вижу, вы любите готовить, – сказал он.
– Люблю. Я часто занимаюсь этим сама. Мы с Надин договорились: она убирает и гладит, а я вожусь у плиты. Идеальное распределение обязанностей. Главное, никому не в тягость.
– Я думаю, Надин особенно довольна, – улыбнулся Эндрю, беря из шкафа два тонких хрустальных бокала и наполняя их из кувшина водой со льдом. – Талая вода. Что-нибудь еще?
– В кладовой есть содовая. Если хотите, откройте вон ту дверь. Я могла бы предложить вина. Но мне нужна ясная голова. Если я выпью хотя бы глоток, то расслаблюсь, и у меня начнется истерика.
Десять минут спустя они уже сидели за столом. Эндрю просто тонул в захлестывающих его потоках любви. Ростбиф был необычайно нежен, соус из белых грибов отлично оттенял его вкус, картофельное пюре таяло во рту. Что может быть лучше еды, вкусно приготовленной прелестной женщиной! – подумал он и спросил:
– Если это остатки вчерашнего ужина, то скажите, какой подвиг я должен совершить, чтобы попасть к вам на воскресный обед?
– Ну, убейте всех моих врагов, – пошутила она и ответила серьезно: – Рада, что вам понравилась моя стряпня.
Ей было приятно, что он похвалил ее. Господи, как мало нужно, чтобы почувствовать себя счастливой! Влюбленные глаза мужчины, пара приятных слов, искренняя похвала твоих достоинств и вот уже «Эндрю, я ваша навеки». Все это пронеслось в ее голове в долю секунды. Так, стоп, надо взять себя в руки, тут же подумала она и сказала:
– Что ж, поскольку ужин закончен, пойдемте, я покажу вам письма, ради которых вы, собственно, и пришли сюда.
– А я думал, мы займемся мытьем посуды. – Ему явно не хотелось уходить из кухни. – Вы же говорили, что любите тут возиться.
– Нет, уважаемый мистер Боттомли. Не до такой уж степени. Я бы сказала, что меня именно эта возня не раздражает. Никто не любит мыть посуду и чистить столовое серебро. – Бриджет засмеялась. – Но если вы настаиваете, мы можем попробовать. В следующий раз я постараюсь, чтобы грязной посуды было побольше. Например, после воскресного обеда.
Эндрю собрал со стола тарелки и направился к мойке. Он с удивлением осознал, что готов делать все, что угодно, лишь бы подольше находиться рядом с Бриджет Винсен. И еще у него мелькнула вдруг мысль о собственном доме, о детской комнате, в которой после ужина будут спать его малыши, и о Бриджет… Он посмотрел на нее с безмолвной благодарностью, вызванной внезапно посетившими его приятными чувствами. Девушка склонилась над раковиной и мыла тарелки, которые под ее руками тут же становились белыми, сияя чистотой. Он мог бы смотреть на это долго. Каждый день, всю жизнь…