Но не из-за личных проблем она переживала в этот раз. Марсела опять и опять вернулась к новости, которая потрясла Аргос, её обсуждал каждый. Габриэль Дибос, не родная дочка Жерома, с которой он пылинки сдувал и души не чаял, была выкрадена из монастырской школы! И Жером был один наедине с этой печалью! Ему необходимо её утешение сильнее, чем когда-либо до этого! Марсела посмотрела на часы, стоящие на камине, и в ту же секунду до слуха донёсся скрип открывшейся входной двери. Дверь только раскрылась, а она уже вышла в прихожую. Марсела испустила горестный вздох. На пороге стоял Жером.
Марсела и помыслить не могла, что он явится к ней в таком неопрятном виде: помятый пиджачок, рубашка, наполовину расстёгнутая и с перекинутым галстуком, волосы растопорщены, в лице ни кровинки, а глаза…
Марсела расплакалась. Глаза Жерома были красного цвета, словно он… В миг она рухнула в его объятия. Она расслышала, как закрылась дверь за ним, когда он уткнулся лицом ей в грудь и заплакал.
Призрачные силуэты от болотной растительности становились длиньше. Рей едва сдерживала раздражение. Высокомерная леди Дибос шла, спотыкаясь, перед ней, и она, нехотя, признала, что эта маленькая дикарка победила, хотя внешне всё выглядело как раз не так. Конечно! Именно Габриэль поставила Рей на место… да ещё как… Тёплое женское тело, прижимавшееся к ней, когда она перекинула её к себе на плечо, не покидало мысли, несмотря на напряжение, которое нарастало с каждой пройденной милей, приближавшей их к берегу. Аромат тела Габриэль продолжал щекотать ноздри Рей. Она чересчур ясно, чтобы не испытывать неловкость, вспомнила, как скользнула девушка всеми своими достоинствами по её сильной округлой груди, когда она, не церемонясь, опустила её на землю. Осознав это, Рей, нехотя, заскрежетала зубами. Она опять представила пораненные ножки Габриэль, и внутри неё вновь всё перевернулось. Рей понимала, что Габриэль терпит эту боль лишь из желания досадить ей, но Рей от этого совсем не становилось легче. Её терзало это. Но ведь девчонка сама виновата! И дьявол с ней! Рей ведь предложила надеть сандалии, но девица отказалась от рабской обуви. Рей скривила полные губы и усмехнулась. А ведь у рабов хватает ума носить их! Решительная леди снова споткнулась и чуть не упала. Рей вытянула руку, намереваясь поддержать её, и мысленно застонала, поняв, что Габриэль с трудом стоит на ногах. А тем временем Портерий прибавил шаги, ощутив наступление полной тьмы. Рей не решалась попросить своих друзей идти помедленнее, ведь цель была близка, и каждая минута была дорога… Габриэль Дибос опять закачалась, её очевидная слабость всё больше проявлялась.
Рей успела подойти к ней именно в тот миг, когда Берта проворчала позади:
— Капитан, по-моему, она вот-вот упадёт.
Рей подхватила девушку, всмотрелась в лицо смертельно побледневшей леди и за миг до того, как та лишилась чувств, увидела в её гаснущем взгляде плещущую жгучую ненависть! Берте, очутившейся около, хватило секунды, чтобы осмыслить состояние девушки.
Характерной своей манерой, без эмоций в голосе, она изрекла:
— С ней всё нормально. Всего то упала в обморок. Может, мне потащить её?
— Не нужно, я сама донесу её.
Рей подняла Габриэль Дибос, лишившуюся сознания, к себе через плечо и, проверяя каждый шаг, двинулась вперёд по тропе к берегу.
Лампа горела, отбрасывая косые блики, которые танцевали на стене комнаты, которая была знакома Жерому, когда он проник во влажное лоно женщины, раскинувшейся под ним. Он чувствовал, как её шелковистую плоть обволакивает тепло, слышал её прерывистые вздохи, когда она полноценно раскрылась ему, принимая в себя, страсть дошла до высокой точки. Проникая снова и снова, Жером обретал уверенность в нежных ладонях, крепко обнимавших его спину, в её стройных ногах, оплетённых вокруг его бёдер. Любовная ярость Жерома становилась сильнее, стоило ему услышать нежный голос Марселы, которая, неимоверно любя, звала его по имени. Ему ощущалось, что пламя, бьющее в нём, разгорается всё сильнее и сильнее, и вот уже близок конец… Тишина комнаты напрягала, когда послышались гортанные стоны Жерома, соединившиеся с радостным и удовлетворительным криком Марселы. Миг спустя, он освободился от влажного плена мягкого женского естества, с тяжёлым дыханием, с сильно стучащим сердцем, поглядел на Марселу, приподнявшись. Её веки были закрыты, а рот приоткрыт, пока она возвращалась с блаженства на землю. Вдруг Жером увидел симпатичное молоденькое личико Габриэль. Сознание того, что лишь миг назад облик милой Габриэль был полноценно стёрт из его памяти, заставило его душу возмутиться. Он подумал, что Марсела сумела проникнуть в его жизнь, как ни одна другая женщина. Сегодняшним вечером она снова показала своё умение дать ему свободу от любого груза, побуждая поговорить о страхе, затаённому в самой глубине его тайного сознания, о его муках. Больше того, ей стало слышно тщётно скрытое от самого себя признание, что виновен сам в том, что Габриэль украли. Марсела сняла все оковы с его души!
Жером полноценно находился в её руках, и Марсела наградила его за это, ублажив собой.
Но такое вознаграждение делало зависимость от неё только несноснее. Шлюшка! Жерому стали ясны её уловки! Она хочет прибрать себе часть его самого, чего он не разрешал никому, исключая свою незабытую Шеннон. Она желает иметь власть над той частью его души, которая погибла вместе с ней, чтобы больше не воскресать! Она надеется занять в его сердце место Шеннон. Но его сердце живёт лишь для его милой Габриэль! Но Марсела перехитрила саму себя! Она его устраивала как отзывчивая любовница, и часто она была настолько великолепна в постели, что он пока не хотел её оставлять. Но он твёрдо решил играть по своим правилам и не допустит, чтобы она превращала его в марионетку… Жером скривил красивое лицо, ухмыльнувшись. Марсела утешила его и на короткий момент принудила его позабыть о Габриэль. Она снова проявила свою властность над ним, но наступит день, когда он обретёт свободу от этой немой зависимости. Чтобы там она себе не фантазировала, правда состоит в том, что властность находится у него в руках.
Успокоив себя такими мыслями, он снова уткнулся в тело Марселы, а потом вдруг перекатился, и женщина очутилась сверху.
Марсела испугалась, закричала, покраснела. От этого Жером возбудился и плавно проник в её естество, лишь бы снова оживить страсть, которая уже иссякла. И снова они испытали радость, которой обоим не могли сопротивляться. После Марсела, полностью обессилев, легла на него. Жером положил любовницу на постель около себя и увидел, как задрожали её шикарные и объёмные ресницы, а веки медленно раскрылись. В её туманном взгляде виднелось много любви. Марсела позвала его, когда Жером дошёл до стула, беря свои вещи и выходя из спальни. Её голос, полный тревоги прозвучал в последний раз, когда Жером, одевшись и удовлетворив свою страсть, вернул себе самого себя, и закрыл за собой входную дверь. Он немного постоял на пороге дома, смотря на залитую фонарным светом пустую улочку. Марсела превосходно управилась со своей обязанностью. Он ощущал себя заново рождённым и полным сил.
В его мыслях появилось лицо Габриэль, и Пуанти пронзительно зашептал:
— Габриэль, миленькая моя деточка, я отыщу тебя и верну домой. Ты держись, родная. Не унывай. Ты слышишь меня, Габриэль?
Габриэль тихо постанывала. Сначала она чувствовала ритмичную качку, которую ощущала, находясь без сознания, но потом она заменилась плавным скольжением, которое дало покой. Тело теперь так не мучилось.
Девушка словно парила в небесах и почти что наслаждалась отдыхом. Ночное небо было усыпано многочисленными звёздами, простираясь над ней. Габриэль неторопливо распахнула веки, девушка ещё некоторое мгновение старалась прийти в себя после ужасного сна. Разум прояснился. Её ждало разочарование! Она была не в своей келье в монастырской школе. И это вовсе не кошмарное сновидение. Габриэль находилась…
Девушка ахнула, стоило бесповоротно осознать, где она. Габриэль была в лодке в открытом море. Она приподнялась на локте и опять ахнула. Её похитительница правила прямо на большое судно, которое стояло в скрытой тьмой лагуне! Девушка шевельнулась и едва сумела сдержать стон. Каждая кость тикала, а ноги горели пламенем. На глаза навернулись слёзы, но девушка не дала им пролиться. Плакать времени нет. Не сейчас, когда она, возможно, навсегда уплывает от греческого берега Аргоса.