— Капитан!
Габриэль услышала крик с судна и села.
Девушка уловила на себе глаза капитанши за миг до того, как та сказала:
— Барк! Приготовься спустить трап!
Моряки действовали слаженно, проявляя опытность и норов, когда лодка пришвартовалась к борту превосходного судна.
Пара ламп наполняли светом борт судна, где уже стояло много людей. У Габриэль не было сомнений, что они все — самые отьявленные мерзавцы. Взлохмаченные шевелюры, отрощенные бороды выявили девушке весомую основу, чтобы сделать такой вывод. В ушах у немногих блестели либо одна серьга, либо две.
На головах большинства красовалась повязанная яркими оттенками бандана, а один, самый зловещий пират, имел на глазу чёрную повязку демона. Несколько женщин пиратского вида почти ничем не отличались от мужской части. Их лица были ухоженными, одеты они были в кожаные вещи, а головы их покрывали тёмные шляпы с перьями, скрывающие почти половину лица. Все они имели оружие: у кого-то пистолеты были заткнуты за пояса, у других с одного бедра свисали мечи в ножнах, а с другой стороны бедра в кобурах виднелись пистолеты.
Девушка кое-как задавила в себе омерзение и повернулась к капитанше. Та в этот миг отдавала много приказов. Яркий свет от лампы, которая висела над корпусом судна, осветил символ под гладкой мачтой с изображением свирепой морды льва, оскалившего пасть. А название судна… О Господи! Только не это!
Дыхание Габриэль свело. Её глаза опять возвратились к возвышавшейся над ней капитанше. Женщина наклонилась к ней и помогла встать. Это невозможно…
— Вы готовы подняться на свой корабль, капитан? — обратились к ней с борта.
— Конечно.
От ответа капитанши Габриэль впала в ужас. Её похитительница оказалась одной из самых ужасных приспешников Лафитоса. Жители Аргоса шептались, утверждая, что в ней живёт душа хищного зверя, и потому у неё есть умение набегать на судна, превращая их в убийственную добычу точно бегущего хищника!
Ходили слухи о том, что она скорее пиратка, чем каперша. Прошлое этой особы было окутано пеленой тайны, и даже её имя заменялось названием её ужасного судна. Это была Раптор… хищница! Габриэль зашатало, и свет в её глазах стал тухнуть. Она смутно чувствовала дуновение ночного ветра, когда её отслоили от места, и снова она очутилась перекинутая через широкое плечо капитанши.
Девушка завопила, стараясь освободиться, но её коротко предостерёг женский голос:
— Успокойся!
Капитанша начала взбираться по верёвочному трапу, который перекинули вниз через борт судна. Чёрная поверхность ночного моря отдалялась. Габриэль прокляла свою слабость, которая вынудила её, не переча, подчиниться её команде, а сознание вновь покидало её.
Раптор… Надо было сообразить это в тот самый миг, когда её пронзили сияющие глаза с золотым отливом. Да, она должна была понять это, но не поняла.
Барабанная дробь … ей слышна барабанная дробь… Удары барабанной дроби эхом отдавались в голове Габриэль, настойчиво, не прерываясь, пока она не открыла веки. Яркие утренние лучи света чуть не заставили девушку ослепнуть.
— О, только не это! — громко простонала она. — Нет… снова…
Видимо, судьба уже определила ей всегда просыпаться в незнакомой обстановке! На сей раз она проснулась в каютной комнате судна.
Габриэль лежала на широкой кровати прямо под круглым маленьким окошком. Проём между койкой и дверью заполнил письменный столик, в середине помещения расположились пузатая плита и стол с двумя табуретками. Они заполняли собой большую часть помещения. И снова в ушах Габриэль слышался барабан.
Девушка села. Она была не уверена в том, что шум не зародился в её больной голове. Это не барабаны, нет. Напоминало топот ног, бродящих по палубе над ней. Они пляшут? Нет, это напоминало бы танцы обезумевших… Девушка совсем сбилась с толку, ощущая себя больной и измученной. Кожа пылала, кости ныли так, словно за день отслужили не один десяток лет, а ноги… Она пошевелила ногами и острая боль пронзила насквозь, что дыхание Габриэль перехватило. Она припомнила, что отказалась от сандалий, ведь их надевают лишь рабы.
Какая же она идиотка! Непонятный звук привлёк внимание, девушка резко повернула голову и застыла, увидев, что открывается дверь. Она приготовилась дать отпор человеку, которого не приглашали.
— Заходите! — воскликнула Габриэль, подавляя в себе чуть было не вырвавшийся вопль страха.
Это была Раптор. Она казалась ещё больше в маленьком помещении каютной комнаты.
Своими плечами она заполнила весь проём двери, затылок почти касался потолка, а глаза…
Нет уж, Габриэль не позволит ей себя запугивать и не будет унижаться до просительного поведения её жертвы!
Презирая свой страх и терзавшую её боль, девушка выговорила на одном дыхании:
— Я не просила вас заходить ко мне в каюту!
— Заходить мне в вашу каюту? — огромная женщина хмыкнула. — Я позволю себе не согласиться с вашим заявлением, юная леди. Каюта моя, и я никому не разрешу выгнать меня отсюда.
Габриэль не знала, что на это сказать. Она быстро оглядела широкую кровать, на которой сидела, и подушку около себя. На всей постели сохранились следы того, что недавно тут кто-то побывал. Неужели она… Взгляд капитанши не дрогнул.
— Хотите задать вопрос, мисс? Если да, то я буду нескончаемо счастлива ответить на них.
Какая мерзкая девица… Капитанша резко шагнула в сторону, и за её спиной возникла знакомая молодая особа со шрамом на лице. В руках она держала таз.
Капитанша немного грубым тембром приказала:
— Иди, Берта, начинай.
Морячка подошла к Габриэль. Смотря на неё, она молча поставила таз на стол около кровати.
Габриэль отпрянула от неё, заорав:
— Не трогайте меня!
— Я разочарована в вас, мисс. — В тоне капитанши слышались иронические нотки. — Ваше поведение, как у напуганной девочки.
— Напуганной девочки? — Яростная ненависть заполнила душу Габриэль. — Вы два раза ошиблись, капитан. Я не напугана, и я — не девочка. Если вам угодно, то я отказываюсь быть в таком обществе, неприятном мне!
— Советую вам следить за язычком! Берта согласилась осмотреть ваши раны и облегчить ваши мучения. На вашем месте я бы не стала обижать её.
— Я не нуждаюсь в вашей Берте и её лечении!
— Послушайте меня внимательно, мисс! — Капитанша придвинулась и нависла над ней, взяла её за подбородок и низким тоном читала наставления. — Ваши ножки сильно поранены из-за вашего упрямого поведения! Я была вынуждена тащить вас на себе весь оставшийся путь до судна и не намерена ещё раз побывать в такой ситуации. Раз и навсегда зарубите себе на носу, что вы — у меня на судне, всецело я имею властность над вами и вы обязаны вести себя соответсвенно сложившейся ситуации! — Габриэль не ответила, только усмехнулась, помалкивая, а громадная женщина склонилась ещё ниже к ней, чтобы видеть глаза девушки. — Вы обязаны стоять и ходить на ногах через пару дней. Это нужно, ведь в скором времени возникнет ситуация, где даже обычная слабость может вам дорого стоить… — Капитанша сделала перерыв и сильно понизила тембр своего голоса: — Вы, возможно… даже умрёте. Я понятно выразилась?
— Это угроза? Вы не имеете права мне угрожать!
— Я не стала бы тратить своё время, угрожая вам, мисс. Я всего-то извещаю вас об этом.
— Вы не сможете мне злорадно навредить! Мой папа…
— Ваш папа! — Капитанша исказила милое лицо в злобной ухмылке. — Я смогла обезоружить вашего папашу. Ему теперь не хватит решимости сделать что-то против меня, пока имеется хотя бы мизерная возможность того, что вы до сих пор у меня!
— Вы глупая, раз думаете, что папа станет сидеть и ничего не предпринимать, лишь ожидая ваши указания. Он всё доложит господину Клейборосу!
— Господин Клейборос со своими людьми мне не страшен!