— Я повторяю — выйдите!
— Нет.
— Я ска…
Доктор вдруг замолчал: чёрные ресницы Рей затрепетали, она едва приоткрыла веки, едва понятно шепнув:
— Габриэль… не уходи.
Врач кинул на Габриэль испытывающий взор:
— Вы — Габриэль Дибос?
Та закивала.
— А это…капитанша Рей Уитос?
Та опять закивала.
— Не уходите.
Клара притащила кувшин с водой, а за ней Петроний принёс чистую одежду и простыни из льна.
Врач Тореус обернулся к ним и не подметил на мгновение, когда серые очи Габриэль словили мимолётный взор Рей, отливавший золотым блеском, когда Габриэль, склонившись ближе к пиратке, шепнула, касаясь ртом её ледяной скулы:
— Я тебя люблю.
Врач не заметил и того, как Рей едва различимо шепнула девушке в ответ такую же фразу, потом её веки сомкнулись и пиратка в молчании вытянулась на кровати. Клара стала каменной, стоило Рей сомкнуть веки. Она начала ждать, не в состоянии раздумывать либо что-либо сказать, смотря на грудь Рей. Минула вечность, прежде чем грудь Рей задвигалась, тяжело пропуская первый глоток воздуха. Понемногу она задышала, но дыхание было ослабевшим.
Шатаясь, Клара пошла к двери. Сильной рукой женщину обхватил Петроний и они оба покинули спальню. В коридоре Клара вскинула голову, смотря на Петрония. Взгляд мужчины полнился сочувствием.
Петроний зашептал:
— Слишком трудно, моя милая, крепко любить женщину, не испытывающую к тебе такие же жгучие чувства. Утешьте себя тем, что вы были честны в своей любви и сделали всё, что сумели. Оставшееся — в руках врача Тореуса и Господа.
— Петроний… — Клара всхлипнула. — Рей любит Габриэль так, как она ни разу не любила меня, но…мне отчаянно хочется, чтобы она выжила и была счастлива. Знаете, мысль от того, что счастлива Рей придаст и мне счастье, которого в ином случае я, возможно, лишусь. Она должна выжить!
— Клара!
Карие глаза Петрония заблестели, когда он приблизился к женщине плотнее.
Клара ощущала исходящие от него тепло и любовь, когда мужчина сообщил:
— Я вас понимаю, прекрасно понимаю.
— Мне хочется…
Минуло много времени, перед тем как Петроний выдал:
— И мне хотелось.
Он не завершил фразу, схватил Клару под локоть и спустился с ней на первый этаж.
Врач Тореус закончил обрабатывать ранение Рей и отступил на шаг от постели, нарушая тишину, он в первый раз обратился к девушке:
— Ну, я сделал всё, что было в моих силах. — Его лицо было бесстрастным, и с явной неохотой он договорил: — Раз эта особа чётко изъявила желание именно вас видеть рядом в самый критический миг, то вам я скажу своё заключение. — Врач Тореус пытливо поглядел на побледневшее личико Габриэль. От него не укрылось, как девушка, мешкая, встала со стула, на котором сидела на протяжении всего того времени, пока доктор обрабатывал ранение, и отпустила из своей ладони руку Рей. Габриэль неторопливо приблизилась к врачу. Врач молчал, потом сухо задал вопрос: — Вы готовы услышать мою правду?
Девушка закивала.
— До того как я сделаю что-то ещё, буду с вами предельно откровенным. — Врач замолк, его лицо заострилось. — Я отношусь к господину Пуанти совсем не так, как к нему относятся в аргосовском обществе. Моё мнение о вашем отце очень шаткое с того дня, когда меня вызывали вылечивать жертв его порочных сексуальных наклонностей в особняках, наподобие этого. Скажу честно, мне неловко обсуждать с вами состояние пациентки — из-за ваших отношений с мистером Пуанти и из-за вашего похищения. Но я не могу идти наперекор желаниям пациентов, а капитанша Уитос понятно выразила свою волю и мне остаётся надеяться, что я не ошибаюсь, вверяя вам её жизнь.
Мягким тоном Габриэль ответила:
— Нет, не ошибаетесь.
По лицу врача прошлось сомнение, и он предельно острожно начал:
— Теперь большую опасность для капитанши Уитос представляет не её ранение… — Он продолжил, замечая явное непонимание в глазах Габриэль: — Капитанша Уитос потеряла много крови. Её долго несли сюда с места, в котором её ранили, медицинская помощь запоздала… Ранение не кровоточило тогда, когда я явился, — это плохо.
— Плохо?
— Мисс… — Врач выдержал паузу. — Капитанша Уитос сейчас в критическом состоянии.
Услышав такую фразу, Габриэль зашатало, голова закружилась и девушка судорожно втянула воздух.
— А её ранение?..
— Как-то вышло, что пуля не задела жизненно важные органы и прошла мимо.
— Это означает?..
— Это означает, мисс, что если капитанша переживёт большую потерю крови, то у неё имеется шанс выжить!
Девушка развернулась к кровати, на которой, без движений, лежала Рей. Лицо пиратки было землистого оттенка. Спина Габриэль покрылась мурашками.
— Что мне сделать для неё? — Габриэль опять шмыгнула носом, а затем вскинула голову с усиливающейся решимостью. — Она должна выжить, доктор.
— К сожалению, мисс, она может… Она может и умереть.
Тяжко переведя дыхание, Габриэль поглядела на Рей. Вдруг врач сжал ей локоть своей ладонью. Его глаза смягчились сочувствием, а в тоне голоса послышались живые и тёплые нотки.
— Простите, мисс Дибос. Я ожесточился. — Доктор примирительно улыбнулся. — У меня не было спокойствия от мысли, что моя пациентка остаётся в руках дочки Жерома Пуанти. Но я убедил себя, что, сколько бы Уитос ни мучилась от бесчестья Пуанти, под вашим покровительством она в безопасности. — Врач смолк, пожал её ладонь, отпустил и продолжил: — Правда заключена в том, что капитанша Уитос обладает большой силой к жизни, у неё сильное тело и, важно то, что она превосходно развита физически. Я сделал всё, что сумел. Дальше всё зависит от неё. Если она переживёт сегодняшнюю ночь, если её сердце не перестанет биться от потери крови — она выживет.
— Но…
— Мисс Дибос… Габриэль… повторюсь, дальнейшее — за ней. Я приду завтрашним утром.
Доктор ушёл, а Габриэль так и стояла без движения. Слова врача эхом отдавались в голове девушки…
≪Дальнейшее — за ней≫.
— Морские права нашей страны грубо игнорируют! Британия снимает наших людей с суден и принуждает их перейти на службу в британскую флотилию. Мы уже потеряли восемь тысяч граждан, и это число увеличивается! Наши судна незаконно атаковывают! До сих пор идут внезапные атаки на наши мирные торговые корабли! Нас унижают, игноря наши суеверия, и мы не в силах достойно ответить! Когда это закончиться? Пора объявлять войну!
Вопли согласия эхом промчались по заполненному гражданами залу в кофейне Дарэса. Юные аргосовские смутьяны заполнили домик, выказывая недовольство отношениями Греции и Британии. Жером Пуанти сидел за столом недалеко от юных господ и улыбался в мыслях. Он находился среди друзей. Когда Габриэль украли, он отсоединился от этого мирка небогатых торговцев и купцов, которые приходили сюда, обсуждая последние новости политики. Жерому интуитивно чувствовалось, что лучшего времени, чем сейчас, для возвращения в этот круг у него не предвидится. Пуанти заапладировал юному Маркусу Ноторэсу, который сошёл с импровизированной трибуны, выслушивая поздравления друзей, и переключился на дискуссию, разворачивавшуюся около юнца.
— Юный Маркус прав! Настало время завершить подобные атаки! Нам необходимо что-то сделать. Возможно, составить прошение, которое подпишут более влиятельные граждане города…
— Прошения не достаточно! Нужно послать им делегацию! Это даст сильный эффект!
— Только зря время терять!
— Нет!
— Да!
Препирательства не кончались, а усиливались, вовлекая сидящих за соседними столами. Но Пуанти думал о другом. Когда же станет известно о попытке побега из тюрьмы? Почему до сих пор молчат? Возможно, что-то пошло не так? Пуанти съёжился в кресле, не в силах утаить захватившую его тревогу. Он поднёс чашку ко рту, автоматически выпил её до дна. С пустым выражением лица он заказал очередную официантке. Пуанти уже разыграл роль участника дискуссии, придя сюда, и сейчас полностью погрузился в беспокойное ожидание исхода своего хитрого и умного плана. Увидя заходившего в дверь юного торговца, Пуанти целиком обратил на него внимание. Парень был взволнован, когда подошёл к его столу, явно хотя что-то сказать. Сердце Пуанти сильнее застучало. Мужчина больше не мог ждать!