От щелчка закрывшейся двери Клара вдруг раскрепостилась и спросила:
– Что вам тут надобно?
– Выходит, вам известно, кто я.
Габриэль Дибос замолкла. Девушка облачилась в строгий чёрный наряд, подчёркивающий лишь её белую кожу и заметно контрастировал с вульгарным платьем Клары.
– Видимо, только я не знаю запутанный клубок отношений, в которые меня впутали. Сознаюсь, я даже не подозревала о том, что вы есть, до того момента, когда…
– Это важно? – перебила девушку Клара.
– Видно, что уже нет.
Габриэль приблизилась к куртизанке. Мучаясь от изучающего взора, Клара также пыталась разглядеть соперницу. Кларе стало больно от того, что юная особа слишком хорошенькая, нежели она себе представляла. Светлые очи Габриэль излучали искренность и наивность, что контрастировало с решительностью, которая была написана на её мордашке.
Габриэль Дибос опять заговорила:
– Вы красивая.
– Своей красотой я обязана маме, моей заслуги тут нет. Это награда природы, которую я использовала по назначению.
Габриэль засмущалась.
– Простите. Видимо, я вас обидела. – Она выдохнула. – Я только что находилась в тюрьме.
Клара промолчала.
– Вы там тоже находились.
Клара продолжала молчать.
Габриэль выдержала паузу:
– Вы виделись с Рей.
Клара вскинула подбородок:
– Да.
Лицо Габриэль исказилось мукой:
– Мне… Я нуждаюсь в вашей помощи. Я говорила с Бертой. Она сообщила…
– Это являлось предлогом, чтобы меня пустили к ней.
– А Берта?
– Берта – моя сестра.
Габриэль застыла. Девушка опёрлась рукой о краешек стола, тонкими пальцами она нервозно сжала его край.
Путаясь, Габриэль вымолвила:
– Я решила… Я решила, что Рей любит вас. Я думала, она…мы…
Габриэль не утаивала радость на своём лице, которая тут же смешалась с ужасом, отчего её выражение стало решительнее.
– Мы обязаны её спасти, Клара. Жизнь Рей в опасности.
– Что вы имеете в виду? Откуда вам такое известно?
Габриэль издала вздох:
– Знаю…
– Кто вам сообщил об этом?
– Подруга.
– Зачем вы явились ко мне? Могли бы пойти прямиком к губернатору города!
– Потому что…
– Почему же?
– Потому что господин, намеревающийся убить её, – мой папа.
Клара ещё сильнее побледнела.
– Когда это произойдёт?
– В скором времени.
– Насколько скоро?
– Мне не известно.
Габриэль поднесла ладонь к глазам, потому что облик Рей вживую предстал перед её взором.
– Габриэль…
До руки Габриэль дотронулись.
Холодный взор Клары растворился, и куртизанка мягко шепнула:
– Расскажите мне всё с начала.
Габриэль немного помолчала, потом заговорила.
***
Часы на столе пробили час. Звук эхом разошёлся по библиотеке. Петроний Делос вскинул голову и посмотрел на часы. Он подумал, что не бывает никчёмнее дела, нежели ежедневно проверять время, когда часы бьют.
Но он будет сидеть за столом, пока не доделает работу, которую притащил из конторы домой, чтобы заполнить бессонную ночь. Перед ним на столе лежал чистый бумажный лист. Петронию подумалось, что жизнь, которая кажется насыщенной и разнообразной – активная адвокатская практика, высокое аргосовское положение в обществе, светская жизнь, всегда требующая его участия, – вдруг охладилась, стала сухой и скучноватой. Причина ясна: нет Клары. Петроний встал и, отойдя от стола, подошёл к окну, которое выходило на маленький сад. Белоснежная рубаха, надетая поверх отлично сшитых штанов, была расстёгнута на груди из-за вечерней жары.
Петроний прошёлся руками по своим тёмным волосам, приглаживая их. Его мальчишеское лицо было напряженно. В саду раскачивалась лампа, тускло светя, но Петроний был равнодушен к игре непонятных теней, который создавал тёплый вечерний ветер. Мужчина уже был не в состоянии считать те дни, когда видел Клару в последний раз.
У Клары появились личные проблемы, влияющие на её решение…
Ему вспомнились эти слова мадам Люсиль, как и злобная речь Клары.
Куда я направляюсь, вас совсем не касается! Не считайте, что можете мною владеть! .
Конечно, ему бы хотелось владеть ею. Договор получен, сумма выплачена, и мужчина уверил себя, что Клара вся его. Ему отчаянно хотелось, чтобы это оказалось правдой, но как-то он задел эмоции возлюбленной. Петронию было известно, что Клара не увлечена им столь сильно, как сам он ею, но убеждал себя, что сумеет вынудить позабыть эту женщину-фантома, которую страстно любит Клара.
Сейчас Петроний понял, что не сумел. Его потряс блеск очей Клары, в них засверкали пламя и гроза, когда остановил её на ступенях борделя мадам Люсиль. Её взор красноречиво сказал о глубочайшей и подлинной любви. С того момента он не видел Клару. Он убедил себя, что его соглашение с мадам Люсиль убережёт Клару от остальных господ хотя бы временно, и это малость утешало его в горечи и муках.