Клара пыталась дышать спокойно, наблюдая, сколько противоречивых эмоций отражается на лице Пуанти.
В ответ он швырнул ей в лицо:
– Чертовка!
Она едва не упала в обморок. Клара отскочила назад, едва держась на ногах, и опёрлась об угол стола.
Пуанти приблизился вплотную и, высокой горой возвышаясь над ней, с горячностью и с налившимся от притока крови лицом, зарычал:
– Вы ещё будете жалеть об этом. – Он метнул злобный взгляд на мадам, и добавил: – Вы обе будете жалеть!
Дрожа от ужаса, который навёл на неё Пуанти, за которым уже громыхнула дверь, Клара посмотрела на мадам и зашептала:
– Рей… Вдруг она выйдет в коридор…
Спустя минуту Клара подлетела к своей спальне, собралась раскрыть дверь, но замедлилась, услышав спокойно звучащий низкий голос Рей и едва приглушённый Берты.
Из её глаз хлынули слёзы. Они даже не имели понятия, как близко были от опасности. Ради них обеих она не должна ничего рассказывать им о том, что случилось сегодня вечером.
Клара подняла глаза вверх, прошептав:
– Спасибо, Боги… уберегли.
До слуха донеслись шаги и, резко повернув голову, Клара увидела мадам Люсиль, которая стояла в проёме коридора. Мадам заговорила спокойным и едва безразличным голосом, но на её полном лице виднелось горькое сожаление.
– Клара, к тебе явился господин Делос и хочет тебя увидеть. Я уже сообщила, что ты с радостью развлечёшь его, но тебе необходимо чуточку времени, – улыбнулась она. – Он ожидает тебя в голубой спальне. Не заставляй его тосковать чересчур долго, моя дорогая.
– Хорошо, мадам.
Клара уже через минуту овладела собой и слегка стукнула в свою дверь, а потом распахнула её.
Два человека пристально поглядели на неё, когда она произнесла короткую речь:
– Я прощаюсь с вами на сегодняшний вечер, меня зовут мои обязанности.
Её сердце ёкнуло в груди, когда она заметила, что карие глаза долго задержаны на ней.
– Эта спальня мне без надобности, так что вы можете находиться здесь, сколько будет угодно, – преодолевая нерешительность, она договорила: – Сохраняйте осторожность. Сегодня вечером на улицах полным полно людей губернатора.
Она закрыла за собой дверь прежде, чем они успели ей что-либо ответить, и торжествуя, прошла через коридор.
Сегодня голубая спальня… Петроний Делос…
Отлично….
***
Рей оглядела тёмную улицу, которая примкнула к весёлому заведению мадам Люсиль. Около неё затаилась, держа ладонь на пистолете, заткнутом за поясом штанов, Берта.
…Сегодня вечером на улицах полным полно людей губернатора….
Рей не могла выбросить из мыслей слова Клары. Она произнесла их не просто так.
Красавица Клара, вынуждена была стоять на этом ужасном пути, но не позволявшая никому раздавить себя… Уж более честна и благородна, нежели её судьи… Рей принудила себя выкинуть эти мысли из головы, и принялась тщательно изучать прилегающий участок местности. Она не могла отправиться на риск и пересечься с людьми губернатора. Ни в коем случае… Сейчас – когда цель достаточно близко… Она жестом предложила Берте следовать за ней, выйдя на улицу. Спустя миг их поглотила ночная тьма.
***
– Это дар монастырской школе. Человек изъявил желание остаться неизвестным… – повторяла Берта заученную речь.
Утренние лучи солнца осветили двух монашек, которые стояли у входа в монастырь. Первая из них внимательно слушала её с каменным лицом. Вторая, бледная и хрупкая девица, чуть спрятала испуг, смешанный с брезгливостью.
Обе изучали с недоверием её лицо. Берта подавила вспыхивавшую в ней волну вражды, но ощущение неловкости и сердечная мука остались. Она давно свыклась с тем, что глубокая метка, безобразно рассекавшая её щеку от брови до конца щеки, вызывает шумную реакцию у незнакомых людей. Она понимала, что не в силах вернуть тот день, когда вертлявая молодая куртизанка накинулась на неё в борделе и парочкой быстрых ударов кинжала навсегда изуродовала симпатичное лицо. Она визжала, что это она напустила порчу, когда старалась уложить её в постель, и освободиться от порчи, по словам ясновидящей, можно, лишь пролив её кровь, а иначе проклятие передастся и ей. Тот миг изменил всю её жизнь. С того дня на ней осталось клеймо порченной девицы. Она буквально задыхалась от ужасных сплетен, которые лишали её возможности честно трудиться и усугубляли травму души. То происшествие значимо повлияло на решение Клары самой зарабатывать на жизнь. Так она очутилась у мадам Люсиль. Куртизанка… Берта помнила те годы, когда это позорное слово постоянно ассоциировалось у неё с обликом распутной, отверженной и дурно пахнущей особы, которую забывают в то самое мгновение, когда удовлетворена мужская похоть. Клара совершенно переменила это.