– Если у тебя, Берта, возникнет с ней трудность, уйди, пусть заботится о себе самолично!
Ещё не затихло громыхание закрывшейся двери, как Габриэль посмотела на женщину со шрамом на щеке, которая, помалкивая, стояла около кровати. Женщина была стройна, со светлыми вьющимися волосами и среднего роста… Если бы не шрам, который безобразно портил её щеку, то её внешность была бы, как у греческой леди, типичная для молоденьких гречанок из округа её отца в мире светского общества. Но, присмотревшись к ней внимательней, Габриэль сообразила, что она вовсе не похожа на интеллегентную гречанку, любительницу развлекаться, которых знала девушка по всему Аргосу. Некий лёд, выходивший из глубин её души, застыл в её взгляде.
Габриэль резким голосом спросила:
– Что вы намереваетесь сделать с моими ранами?
Лицо Берты совсем не поменялось.
– Капитан попросила меня залечить ваши царапины.
Мне стоит лишь дать команду своим людям, и они выкинут вас за борт, чтобы моментально завершить это дело, и моё отмщение осуществится…
Рот Габриэль скривился и, изображая решительность, девушка подметила:
– Никогда она не даст приказ выкинуть меня за борт корабля! Ну ответьте, может ли она это сделать? Я не думаю так, а вы?
Берта продолжала помалкивать красноречиво.
– Ладно! – Девушка переместила ноги на краешек койки. – Делайте то, что необходимо. Но только лишь я опять начну бегать… точнее ходить…
Габриэль испугалась и замолчала. Она уже с лихвой наговорила. Молодая морячка опустилась около неё на коленки и приступила к лечению её ножек. Касание её пальцев, пока она осматривала царапины, было удивительно нежным. Храня молчание, она хорошенько промыла все ранки, опытно намазала целебным бальзамом и сверху наложила тонкие бинты. Габриэль удивилась, обнаружив, что резкая боль внезапно утихла. Загадочная Берта, так ничего и не сказав, поднялась и направилась к выходу из каюты.
Чуть стыдясь своих манер, Габриэль вымолвила, лишь стоило той открыть дверь:
– Благодарю вас.
И опять та не ответила. А что Габриэль ожидала? Что?
***
Вдруг взметнулись лёгкие утренние брызги на воде.
Стоя на мостике корабля, Рей быстро отреагировала на это, громко отдала приказ:
– Займите места около парусников!
Люди помчались по палубе к парусникам.
Выждав, когда одна группа выполнит команду, она проорала:
– Уберите, потом ослабьте их!
Матросы залезли наверх, быстро выполнили приказ, отпустив рею, которая держала парусники завёрнутыми.
– Полные паруса!
Матросы раскрыли парусники.
Рей дала команду:
– Освободите их!
Корабль закачался, стоило парусам наполниться воздухом, и вскоре белоснежные паруса твёрдо стояли над ними, и корабль поплыл дальше, рассекая волны океана. Уже много раз она отдавала такие приказы, но всегда Рей испытывала весёлое ощущение наслаждения. Она как наяву ощущала дрожь судна под собой, и оно стремилось дальше, вставая на нужное направление. Её сердце всегда захватывало трепетом при виде раздутых парусников посреди бесконечного океана, покрытого белыми пенистыми волнами.
Голова шла кругом от несравнимого ни с чем чувством полноценного освобождения… Рей вспомнила, что давным-давно больше всего на свете ценила именно это ощущение освобождения, стоя на мосту капитана своего торгового корабля. Но Жером Пуанти забрал себе её возможность получать такое наслаждение. Теперь Рей ни на секунду не покидало чувство долга перед погибшими моряками, от которого она не могла отвертеться и о котором не могла позабыть. Рей повернулась на звучание знакомых каблуков и увидела Берту. Её брови удивлённо поднялись на безразличном ко всему лице.
– Я смотрю, ты смогла выбраться невредимой!
Берта не улыбнулась.
– Ноги леди Дибос сильно поранены, но я уверена, они заживут быстрее, чем мы доплывём. – Она помолчала и словно не хотя добавила: – Она горит желанием, чтобы царапины скорее залечились.
Рей посмотрела в глаза своей первой помощнице:
– Возможно мне предположить, что она уже придумала план своего побега?
– Я не уверена, но думаю, что пока ещё нет. Но в скором времени придумает.
Рей кивнула. Женская интуиция редко когда подводила Берту. Она так хорошо разбиралась в людях и чувствовала, откуда исходит угроза, что Рей изредка поражалась, как сумела та взбалмошная куртизанка оставить на её щеке такой шрам, который ничем не сотрёшь. Берта была настоящей подругой и ни разу ещё её не подвела. Вместе с тем Рей отдавала себе отчёт в том, что верная подруга до крайности обеспокоена их последним делом.
Она сказала, по-доброму улыбаясь: