Многое ей стало ясным: скрежущий звук, слышавшийся ей, исходил от цепи якоря, который поднимали, а оглушительный шум был от пиратов, которые распускали парусники. Но куда же они уплывают? Почему так быстро покидают залив? Вдруг в душу Габриэль проник леденящий страх, окатив её во весь рост. Раз папа действительно показался на Лесбосе, то только по единственной причине – чтобы отыскать её. Лишь из-за её безопасности, рискуя собственной жизнью он очутился в этом злобном гнезде бандитов и убийц, людей, ненавидящих его за дружбу с губернатором Клейборосом. Из-за Габриэль, ведь он любит её… В последнее время Габриэль думала о папе гораздо меньше, чем о большой бандитке, похитившей её. О папа! А вдруг с ним что-то произошло… Девушка резко села, закрыв лицо ладошками. Её сердце испепеляла обида, стыд и унижение. Всё, что приключилось с ней, воспринималось в данную минуту словно ночной кошмар. А раз…это всего-то ночной кошмар – то когда же он закончится?
***
Большое солнце плавно опускалась за горизонт. Золотые отсветы, которые пучками рассыпались по всему океану, превратили его в блестящее переливчатое покрывало, но красота заката почти не волновала Рей, которая задумчиво стояла на палубе Раптора.
Прошёл длинный, трудный день, в течение которого удалось с успехом провести крайне важное дело: Лесбос теперь был далеко за кораблём. На судно налетел слабый бриз. Рей вскинула взор на полностью раскрытые парусники, готовые унести их прочь и дальше от залива Лесбоса. Теперь ей нужно выполнить очередное дело, намного сложное, чем уплыв из залива. Она неосознанно повела плечами, спустилась с мостика капитана и пересекла основную палубу, направляясь к лестнице в трюм. Она знала, что по-другому сделать не может – это будет означать поражение в той битве со своими чувствами, которую она ведёт с первой встречей с Габриэль. Рей подала Бермотису знак отойти от двери каюты, повернула ручку двери и вошла. Темно. Сердце её сжалось на миг, перед тем, как она заметила почти бесплотную тень, в молчании сидевшую на краешке её постели.
Она сделала шаг навстречу к Габриэль, но её остановил ледяной тон девушки, которая задала вопрос:
– Отчего вы в спешке покинули Лесбос?
Рей не ответила. Какая умная маленькая плутовка! В темноте было хорошо скрывать свои эмоции. Рей развернулась зажечь фонарь, ей нужно время полностью владеть собой.
– Я спросила вас!
Как она сумела забыть, что Габриэль пока что остаётся леди Дибос? Габриэль шагнула в сторону зажённого фонаря.
Рей, заметив необычную бледность, участливо пошла навстречу, но опять её остановил требовательный голос:
– Не трогайте меня! Я требую вашего ответа! Отчего вы спешно покинули Лесбос? Вы ведь сообщили, что мой папа – на острове. – Габриэль замолкла, перевела дыхание, теребила край короткого безразмерного платья. – Есть лишь единственное объяснение этому. Вы что-то сделали с отцом, да? Вы возвратились на остров, напали на него и поэтому должны скрываться бегством! – Дыхание Габриэль участилось. – Отец…отец мёртв?
Рей молчала.
– Скажи мне!
– Нет.
– Вы врёте!
– Вы можете верить всему, чему хотите!
– Я хочу узнать правду!
– Я и так сказала вам правду!
Габриэль смолкла.
Рей сделала шаг к ней и опять до слуха донёсся гневный возглас девушки:
– Я сказала вам, не трогайте меня.
– Мисс, на этом судне вы не командуете! Я хочу, чтобы вы это усвоили.
– Конечно, я со стыдливой медлительностью понимаю, что случилось на самом деле. Правда же? – По лицу Габриэль бродили блики от мигающего света лампы, обрамляя локоны и воспламеняя яростное пламя в её очах. – Как, наверняка, и мешала вам во время наших долгих разговоров на палубе?! Вы же насмехались над моей наивностью, когда я разрешила вам управлять собой так, что поверила… – Девушка внезапно всхлипнула. Пламя негодования Габриэль словно обожгло Рей. – По некоей скрытной причине вы презираете моего папу. Вы знали, что выкрасть меня – это один способ принести отцу мучения. Но о последствиях вы не думали. Считая, что я в вашей власти, вы ушли очень далеко. – Маленькие ладони Габриэль сжались в кулаки, девушка шагнула в её направлении. – Я повторюсь…если вы что-то сотворили с моим папой – пустили ему кровь либо подвергли жизнь отца опасности, – я не найду покоя, пока не вынудю вас заплатить за каждое мгновение его боли и за каждую каплю его крови!