- Подождите, - позвала Соня. Она расстегнула рюкзак, который держала в руках, и бросила им несколько бутылок воды.
Шафран улыбнулась и положила их в карманы своего пальто.
- Спасибо.
- Будьте осторожны, - сказал им Куинн.
Камдин кивнул и повернулся на каблуках. Он повернулся боком и протиснулся мимо Шафран, втянув воздух, когда его рука коснулась ее бедра. Для того, чтобы заставить его гореть потребовалось одно небольшое касание. И он горел из-за нее. Она шла позади него, когда они удалялись от дверного проема и группы друзей.
- Мне неприятно это признавать, но я боюсь.
Он бросил взгляд через плечо на нее.
- Я знаю. Мы сделаем это.
- Почему пропустили только нас? Из-за дракона?
- Возможно. Сложно сказать. Это место наполнено магией и ловушками, я не знаю, что нас ждет дальше.
Она фыркнула.
- Его цель, чтобы Лария не была найдена.
- Даже если у нас есть артефакты?
- Что, если бы Дейдре нашла все артефакты? Что, если бы ее шпион, Чарли, вынудил Дани сказать ему, где в замке спрятаны артефакты?
Камдин зарычал.
- Я не хочу даже думать о том, что могло случиться, но я понял, о чем ты. Если бы Дейдре или другое зло было здесь, то лабиринт не впустил бы их.
- Ты думаешь, магия здесь чувствует бога внутри тебя?
Камдин остановился и повернулся, чтобы взглянуть на нее.
- Ты имеешь в виду, знает ли он, что внутри меня зло?
Она переминалась с ноги на ногу и кивнула
- Да.
- Вероятнее всего. - Он смотрел поверх ее плеча, но тоннель был изогнут и он не мог больше видеть других. - Несмотря на это, он позволил нам зайти так далеко.
- Ничего не сможет тебя напугать? - спросила она, склонив голову на бок, так что прядь ее волос касалась верхней часть ее груди.
Было кое-что особенное, чего он чертовски боялся, и Шафран не должна об это знать, потому что это была она. Камдин выгнул бровь и сказал:
- Я бессмертный Горец-Воитель. Чего мне бояться?
Они продолжили идти, и Камдин пытался держать свои чувства под контролем, пока они шли по туннелю. Звук ее дыхания, каждый шаг, каждое касание тела, заставляло его кровь гореть, пока его тело не начинало шипеть, а тоска и страстное желание не поглощало его. Все, что касалось Шафран, сводило его с ума. Прекрасное сумасшествие. Он жаждал привлечь ее к себе, почувствовать ее мягкое, сладкое тело. Камдин уставился на три ступеньки, что вели вниз в небольшую комнату. Он поднял руку, дав понять Шафран, чтобы она ждала, и вошел в комнату первым. Он двигался дюйм за дюймом, чтобы удостовериться, что здесь безопасно, прежде чем махнуть рукой, подзывая Шафран к себе. Камдин скрестил руки на груди и посмотрел на стену, которая отрезала им путь вперед.
- Мы не пропустили выход где-то в тоннеле? - спросила Шафран, оглядываясь по сторонам.
- Нет.
- Черт. Что теперь?
- Нам надо отдохнуть.
Шафран прислонилась к стене и съехала по ней на пол.
- Отлично. Я проголодалась.
Камдин отвернулся, чтобы она не увидела его хмурый взгляд. Он был так полон решимости держать ее подальше от опасности, что забыл о том, что она должна поесть. Как Воитель он мог долго обходиться без еды, хотя это ослабляло его тело.
- У меня много PowerBars в кармане, можешь взять.
Он покачал головой, пока осматривал стену в круглой комнате.
- Нет. Они тебе нужнее.
- Тебе надо есть. Я знаю, что ты можешь обходиться без еды, но так твое тело станет слабнуть. И... ну, ты мне нужен, Камдин.
Они медленно повернулся к ней лицом. Последним человеком, которому он был нужен, была Эллисон. Он уже позабыл, каково это - быть кому-то нужным, ощущать тепло, что распространяется по телу, от знания, что он не одинок в этом мире. Камдин взял предложенный батончик и разорвал обертку. Он был не вкусный, но он съел его, потому что она попросила.
Шафрна съела свой батончик и выпила воды, столько, сколько смогла, а затем села. Посидела. Затем начала ходить по комнате в поисках подсказки, чтобы они смогли идти дальше. Но ничего не нашла. Наконец, она снова села и подняла колени к груди.
- Я не могу выносить это молчание. Поговори со мной, Камдин.
Он сидели на ступеньках в проходе, облокотившись на колени. Его черные волосы выбились из хвоста.
- Что ты хочешь услышать?
- Расскажи мне о себе. Откуда ты? Из какого времени?
Они приподнялся и снял кожаный шнурок, держащий его волосы. Его черные волосы рассыпались вокруг его лица и шеи, что придавало ему более лихой вид по сравнению с тем задумчивым выражением, что было ему присуще. Шафран ждала, он потеребил кожаную полоски, так, как будто пытался решить, что сказать ей.
Ему был гораздо интереснее смотреть на паутину, которая, казалось, чем дальше они продвигались, тем крупнее и многочисленнее становилась. Был ли какой-то космический закон, по которому что пауки должны были быть везде? Особенно под землей? Но ее мысли о пауках были прерваны голосом Камдина, который заполнил всю комнату.
- Я родился в 1333 году. Мои родители были такими же, как в любой семье в то время. Они сражались за нашего лэрда, разводили овец и старались делать все для лучшей жизни. Мой отец был ... жестким человеком. Моя мать - женщина с добрым сердцем.
Она знала, что Воители были бессмертными, но знание того, что, ему было почти семьсот лет, пугало ее.
- У тебя были братья и сестры?
Камдин кивнул.
- Два старших брата и три младших сестры.
- Большая семья.
- Чем больше детей, тем больше помощь по хозяйству.
Чем непринужденнее он говорил, тем больше Шафран пыталась услышать в его словах нечто большее.
- Ты не был счастлив тогда?
- Это была единственная жизнь, которую я знал. До тех пор, пока Дейдре не нашла меня. А что насчет тебя? Какова была твоя жизнь?
Шафран не понравилось, что тема перешла на нее. Она хотела задать ему еще вопросы, особенно о том, как Дейдре захватила его, и как ему удалось убежать от нее. Но, правда за правду. Он рассказал о своей жизни, она расскажет о своей.
- Я обожала своего отца. Моя мать - это отдельная история, часть которой ты уже слышал.
Он посмотрели вниз, на свои руки.
- Мой слух гораздо лучше, чем у тебя, поэтому, да, я слышал, как ты разговаривала по мобильному с своей матерью.
Шафран скривилась.
- Ты слышал все, что она сказала?
Он кивнул.
- Первое, что я помню из своего детства, было то, что я всегда была с отцом. Мы все делали вместе. Я видела, мать за ужином или когда она покупала мне одежду. Ей не нравилось иметь дочь, но если уж она завела ребенка, он должен был быть идеальным. Я не могу сказать тебе, сколько раз она говорила мне это на протяжении многих лет.
Шафран засмеялась и прислонила голову к камню, посмотрев в темный потолок. Ее глаза привыкли к полумраку достаточно хорошо, чтобы она могла видеть лучше, чем раньше.
- Мать обращалась со мной как с куклой. Всегда наряжала меня, представляя своим друзьям, а затем, забывала обо мне, когда ей становилось не интересно. Мой отец всегда был рядом, когда это происходило. Он брал меня на руки, и мы отправлялись веселиться. Чем старше я становилась, тем сложнее матери было контролировать меня так, как ей хотелось. Я начала бунтовать. Бои были ужасные. А затем она все прекратила. Перестала со мной разговаривать, перестала воспринимать меня, перестала смотреть на меня.
- Я сожалею.
Глубокий голос Камдина выдернул ее из воспоминаний. Она улыбнулась ему и пожала плечами.
- Дела пошли лучше. По крайней мере, для меня. Некоторое время я была счастлива. До тех пор, пока мой отец не начал давить на меня, чтобы я поступила в университет Денвера для того, чтобы быть рядом с ним.
- А чего хотела ты?
- Уехать подальше. Далеко-далеко от моей матери.
- И что ты сделала?
Шафран заправила прядь волос за ухо.
- Самым лучшим в моей жизни был мой отец. Он умолял меня остаться в Колорадо, я так и поступила. Пока не закончила колледж. Все эти годы я пыталась начать свою собственную жизнь, он старался держать меня рядом с собой. Я делала все, что могла, чтобы держаться подальше от матери, что означало, не видеть и своего отца. А потом стало слишком поздно.