Грейс оставила дочь наедине с ее неожиданно обретенным счастьем и вернулась в дом. Она набрела на комнатку, где Марино переодевался.
Дверь была приоткрыта, и она могла отлично видеть, как он, обнаженный до пояса, застегивает на себе джинсы – не те, в которых она привыкла его видеть. Зрелище его рельефных мышц под загорелой кожей – на груди, руках и плечах – возбудили ее. Волна желания накатила на нее. Что им мешает? Джессика во дворе занята с собаками, они оба взрослые люди. И все же она как дурочка разинула рот и произнесла совсем не то, что думала:
– Джессика прямо влюбилась в ваших собачек и хочет знать, как зовут щеночка.
Тони дотронулся до ее лица, потом привлек к себе и прошептал, почти касаясь ее пересохших губ своими губами:
– Я пока еще зову его просто щенком. Двух других я уже пристроил в хорошие руки. Теперь ищу, кто приютит третьего.
– Я не думаю, что Джессика захочет…
Близость его тела сводила Грейс с ума.
– А почему бы нет? – Он улыбнулся как-то двусмысленно.
– Вы не думаете, что… – Ее не раз пытались подкупить в разной форме и разными способами, но ни разу щенком, – …это взятка судье?
Она еще способна была шутить.
– А почему бы нет? – повторил Тони.
– С какой целью?
– Избавить меня от электрического стула. Я на нем сижу уже пару недель.
– Дурак! – Грейс рассмеялась и оттолкнула его. И ей, и ему показалось, что договор между ними заключен, хотя «да» никем не было сказано.
Он прошел в тесную ванную комнатку, не прикрыв за собой дверь, пустил горячую воду и начал бриться перед зеркалом над раковиной.
Грейс с трудом удержалась, чтобы не подглядывать за ним. Она повернулась, желая уйти куда-нибудь подальше от него, хотя бы во двор, к Джессике и собакам.
– Скажите Джессике, пусть дает щенку кличку какую захочет! – крикнул Тони из ванной. Грейс поняла, что он в отражении в зеркале смог уловить ее откровенно похотливый взгляд.
34
Телефон зазвонил громко – на весь дом, – едва она вышла на крыльцо. Марино выглянул из своей комнаты.
– Вы возьмете трубку, Грейс? Если вам удобно.
Она кивнула.
– Резиденция Тони Марино, – произнесла она четким механическим голосом, подражая автоответчику.
Наступила пауза.
– Кто говорит? – На том конце провода женщина была явно застигнута врасплох.
– Кто говорит? – как эхо, откликнулась Грейс, не желая называть себя.
– Мне нужен Тони. – В голосе женщины звучала растерянность.
Грейс решила прекратить ненужную игру.
– Пожалуйста, подождите минутку. – И она крикнула, согнув ладони наподобие рупора: – Это вас, Тони! На том конце очень настойчивы.
– Могли ошибиться номером. Тони слишком распространенное имя. – Марино выглядел легкомысленным, когда брал у нее трубку. Он успел уже побриться и переодеться в белый свитер и голубые джинсы. – Кто меня так добивается?
– Женщина, – сказала Грейс, изображая на лице полное равнодушие.
– Неужели? – Тони, в свою очередь, изобразил удивление. – Привет!
В течение двух-трех минут на него обрушивался поток слов. Грейс невольно следила за выражением его лица, пока он выслушивал эти излияния. Ей и в голову не пришло, что приличнее было бы вернуться во дворик к Джессике и собакам или хотя бы просто отвернуться. Наконец, и ему дали слово.
– Да, это женщина. Да, она сейчас в моем доме. Да, она очень красивая. Ее зовут Грейс.
Грейс чуть ли не подскочила до потолка от изумления, но то, что он дал высокую оценку ее внешности, говоря с другой женщиной, не могло не польстить ее самолюбию.
Снова Марино был вынужден замолчать и только слушать. При этом он улыбался. А в конце концов просто расхохотался.
– Постараюсь! Но не обещаю. Ладно. Все о'кей. Пока.
Он повесил трубку. Грейс сделала вид, что ничего не слышала, и вышла на крыльцо.
Тони нагнал ее и легонько коснулся ладонями плеч.
– Это звонила моя мать. Вы и Джессика приглашены сегодня на воскресный ленч.
Грейс резко обернулась.
– Твоя мать?
Он, уже возвращаясь обратно к себе, бросил через плечо:
– Разве я не рассказывал о ней? Мать шестерых копов.
– Да, конечно, но я представляла ее женщиной весьма преклонного возраста. – Грейс, говоря это, шла за ним, словно собачка на поводке. – Но женщина, которая сейчас звонила… У нее совсем молодой голос.
– Ей понравится, если вы это скажете ей лично, – заметил Тони. – Маме всего шестьдесят пять, и она гордится, что тверда, как дуб, и жестка, как буйволовая кожа.
Марино поднял уже собранный и довольно туго набитый армейского образца рюкзак и затянул на нем шнурки. Грейс тем временем разглядывала обстановку его комнаты.
Гордостью его обители была, конечно, огромная, можно сказать королевская, кровать с деревянными спинками, похоже, ручной работы. Покрывало, сшитое из разноцветных лоскутков, придавало ей уютный вид. Четыре пышные подушки опирались о спинку из мореного дуба. Из такого же дуба был сделан прикроватный столик с лампой и старомодным будильником. Шкаф также выглядел солидно, как часть единого гарнитура. Единственное окно в спальне закрывали давно вышедшие из моды, но не утерявшие своей прелести кисейные занавески.
– Каждое воскресенье моя мать готовит солидный ленч, надеясь, что за столом соберется почти вся семья. Сегодняшнее воскресенье особенное – вчера крестили Лауру, мою племянницу, и Робби с семьей сейчас здесь. Соберутся все мои братья с семьями, и моя бабушка тоже сядет за стол. Мама хочет, чтобы я привел тебя.
– Меня? – Грейс отнеслась к этому, как к чему-то невероятному, вроде высадки инопланетян с летающей тарелки.
– Ей понравился твой голос по телефону.
– Что ж, тогда все в порядке!
Он рассмеялся, теперь уже звонко, почти по-мальчишески, вскинул рюкзак на плечо и слегка подтолкнул Грейс, чтобы она освободила ему проход.
Грейс отстранилась, но опять последовала за ним. Тони поднес рюкзак к парадной двери.
– Так вы согласны или нет? – Тон его был уже настойчивым.
– Мы с Джессикой не можем вторгнуться просто так в семейное сборище. – Грейс судорожно придумывала достаточно убедительный предлог для отказа. На самом деле она металась между двумя полюсами – ей хотелось быть там, но с ее стороны это был бы странный, если не сказать больше, шаг. Конечно, побывав в гостях у его матушки, она многое могла бы узнать про Марино, но так ли уж это ей нужно?
– Почему вторгнуться? Мама вас пригласила. Домни уже протрепался ей, что я завел знакомство с леди-судьей, и ей стало любопытно на эту леди посмотреть. Разумеется, не надо надевать на себя мантию – судей в мантиях она достаточно видела по телевизору. Впрочем, если вам, Грейс, не хочется, мы не пойдем.
– Вы идите, ведь там ваша семья. А мы с Джессикой останемся дома и…
– Грейс. – Его голос стал нарочито серьезным. – Грейс, вы забыли, что мы теперь сиамские близнецы. Куда вы, туда и я, и наоборот.
Его черные глаза буквально сверлили ее насквозь, и Грейс пришлось отвести взгляд, чтобы не выдать себя.
Появление Джессики с двумя собаками разрядило обстановку. Девочка улыбалась, взгляд ее искрился, собаки весело виляли хвостами.
Марино отступил на шаг, давая дорогу этой забавной процессии, и с довольным видом оперся о дверной косяк, засунув руки в карманы джинсов.
– Мам, у меня грандиозная идея. Раз детектив Марино будет жить у нас некоторое время, почему бы ему не взять Крамера и Крамера-младшего с собой? Если детектив, конечно, согласится!
Она умоляюще посмотрела на Марино.
Грейс поняла, что Марино покупает сразу и мать и дочь и просит господа бога завернуть покупку.
– Зови меня Тони, Джессика. «Детектив Марино» звучит слишком официально. Я был бы рад – собачки будут нам полезны. Но что скажет на это твоя мама?