Данте поднялся, подбросил malebranche, одним ловким движением поймал его и спрятал в ножны.
— Четыре часа до заката. — Он бросил взгляд в сторону Рио и Конлана. — Как насчет того, чтобы потренироваться перед выходом на поверхность?
Оба парня с готовностью подхватили его предложение, в знак уважения кивнули Лукану и направились в тренировочный зал.
— Еще что-нибудь нашел на Отверженного из Сиэтла? — спросил Лукан, когда они с Гидеоном остались в лаборатории одни.
— Веду перекрестный просмотр всех информационных источников. Еще минута — и все будет ясно. — Гидеон исступленно колотил по клавишам. — Готово. Кое-чем порадовала Джи Пи Эс Западного побережья. Интел выудил всю подноготную этого парня до его ареста Взгляни.
На экран монитора вывалилась целая коллекция кадров, съемки коммерческой рыболовной пристани Пьюджет-Саунда велись со спутника ночью. В фокусе был длинный черный седан, припаркованный за полуразрушенным зданием в самом дальнем конце причала. У заднего пассажирского окна, склонившись, стоял тот самый Отверженный, что сбежал от Лукана несколько дней назад.
Гидеон пролистал фотографии: Отверженный долго беседовал с кем-то, скрытым за тонированными стеклами автомобиля. Далее на снимках было видно, как задняя дверца открылась и Отверженный нырнул в салон.
— Стой. — Лукан впился взглядом в руку, открывшую дверцу. — Крупный план можешь сделать?
— Попробую.
Изображение увеличилось чуть ли не во весь экран, но Лукан и без того был уверен в том, что увидел. Едва различимые, но не оставлявшие никаких сомнений, на крепком запястье, выглянувшем из-под французской манжеты, красовались дермаглифы П1.
Сейчас их заметил и Гидеон.
— Разрази меня гром, ты только посмотри! — воскликнул он, не отводя взгляда от монитора. — Наш милый парень из Сиэтла водил дружбу с очень интересными типами.
— Может быть, и сейчас водит, — сказал Лукан.
Хуже этого они и представить себе ничего не могли: Отверженный в компании с представителем первого поколения вампиров. П1 в большей степени, нежели вампиры поздних поколений, подвержены Кровожадности, она у них имеет более тяжелую форму, и П1 превращаются в смертельно опасных врагов. Если в голове П1 созрел план организации восстания Отверженных, это означает только одно — начало беспощадной братоубийственной войны. Когда-то очень давно Лукан принимал участие в подобной войне. Повторения он не желал.
— Распечатай все, что у тебя есть на него, включая несколько фотографий с глифами.
— Пожалуйста. — Гидеон щелкнул клавишей.
— Если у тебя еще что-нибудь появится на эту парочку, всю информацию мне. Я займусь ими лично.
Гидеон кивнул, но поверх очков он с тревогой посмотрел на Лукана:
— Знаешь, не рассчитывай, что сможешь справиться с ними в одиночку.
Лукан пронзил его взглядом:
— Подскажи, кто сможет?
Разумеется, у компьютерного гения вертелась на языке масса предостерегающих аргументов, но у Лукана не было настроения его слушать. Близилась ночь, а с ней и новая охота на врагов. Надо было еще успеть привести в порядок мысли, приготовить оружие и решить, с какого района города они сегодня начнут охоту. Хищник в Лукане испытывал голод и рвался в погоню, но не ради самой битвы он будет охотиться на Отверженных.
Мысли Лукана устремились к тихому дому в Бикон-Хилл, к той ночи, которой никогда не должно было быть. Аромат жасмина, нежная мягкость теплого, томящегося тела отравляли его ядом желания. Он напрягся, возбуждение поднималось волной, стоило лишь вспомнить о ней.
«Черт побери».
Голько по этой причине он до сих пор не доставил ее в бункер, где она находилась бы под надежной защитой. На расстоянии она была для него менее опасна, а здесь, в непосредственной близости, превратилась бы в настоящую катастрофу.
— С тобой все в порядке? — спросил Гидеон, развернувшись на стуле и глядя на Лукана. — Дружище, у тебя сегодня лицо — воплощение бешеной ярости.
Лукан так погрузился в свои мрачные размышления, что не заметил, как удлинились клыки и сузились зрачки. Но это была не бешеная ярость. Это была страсть. Рано или поздно ему придется ее удовлетворить. С этой мыслью он взял со стола телефон Габриэллы и вышел из лаборатории.
Глава седьмая
— Еще десять минут — и все готово, — вслух произнесла Габриэлла, глядя в духовку. Соблазнительный аромат домашних маникотти [7] наполнял кухню.
Она закрыла дверцу духовки, установила таймер, вновь наполнила бокал красным вином и направилась с ним в гостиную. Тихо играла старая запись Сары Маклахлан.