Несмотря ни на что, она осталась рядом с ним.
Лукан не находил слов, чтобы выразить ей благодарность за такое великодушие. Вместо этого он наклонился и поцеловал ее со всей нежностью, на какую только был способен.
— Мне нужно одеться, — сказал он после этого и застонал, так ему не хотелось покидать ее. — Мне лучше. Я должен идти.
— Куда?
— Наверх. Отверженные ждут. Не могу же я переложить свою работу на плечи товарищей.
Габриэлла придвинулась к нему и положила руку на лоб.
— Лукан, сейчас десять утра. Там солнце.
Он повернул голову и посмотрел на часы, стоявшие на прикроватной тумбочке. Габриэлла была права.
— Черт! Я всю ночь проспал? И Данте работал за двоих.
Габриэлла чувственно улыбнулась.
— А ты работал на мне, и он знает об этом. Возбуждение вспыхнуло и охватило его, словно пламя — сухое дерево.
«Проклятие. Одной мысли достаточно…»
Она сидела на кровати, поджав под себя ноги, черная майка задралась, и он мог видеть крошечный треугольник белых трусиков, роскошные волосы падали на лицо и плечи. Ему хотелось только одного — запустить в них руки и войти в нее.
— Мне не нравится, что из-за меня тебе пришлось лгать, — проворчал Лукан и погладил ее по бедру. — Я должен сделать из тебя честную женщину.
Габриэлла накрыла ладонью его руку.
— Ты действительно думаешь, что готов к этому?
Он мрачно рассмеялся:
— Более чем.
Габриэлла смотрела на него с любопытством и недоверием.
— Ты был в таком состоянии… Может быть, мы поговорим об этом? Может быть, тебе сейчас лучше отдохнуть?
Меньше всего Лукан хотел говорить о своих проблемах, тем более с Габриэллой, такой соблазнительной и желанной. После приступа его тело восстановилось, и он испытывал невероятное возбуждение, как всегда, когда оказывался рядом с ней или думал о ней.
— Это ты мне говоришь об отдыхе?
Лукан взял ее руку и положил на свой эрегированный член, выпиравший под брюками. Габриэлла провела по нему, нежно сжала. Лукан закрыл глаза, растворяясь в наслаждении и аромате ее возбуждения, с которым она отдалась в его руки.
Лукан целовал ее долго и крепко, руки скользили по шелковистой коже спины и такой соблазнительно упругой груди. Едва он коснулся ее сосков, они затвердели — два маленьких набухших бутона, его губы жадно потянулись к ним.
Габриэлла застонала и выгнулась в его руках. Она расстегнула молнию на брюках Лукана и принялась ласкать его.
— Ты такая опасная, — выдохнул Лукан, отрываясь от ее сосков. — Мне нравится, что ты здесь, в моем доме. Не думал, что так будет. И не хотел этого.
Он снял с нее майку и отбросил в сторону, с наслаждением созерцая обнаженное тело Габриэллы. Откинул набок волосы и провел по изгибу шеи.
— Я действительно первая женщина, которую ты привел сюда?
Лукан криво усмехнулся, гладя ее шею.
— Кто тебе это сказал? Саванна?
— Это правда?
Он наклонился и обхватил губами ее розовый сосок, перевернул ее на спину, поспешно скидывая брюки. Клыки, увеличиваясь, начали давить на десны, страсть волнами накрывала его, рискуя выйти из-под контроля.
— Ты первая, — хрипло произнес Лукан, платя откровенностью за то доверие, которое несколько часов назад она проявила, оставшись возле него.
И Габриэлла станет последней женщиной, которую он привел в бункер.
Никакой другой женщины Лукан не мог представить в своей постели. Больше никогда и никого он не впустит в свое сердце. Надо посмотреть правде в глаза: несмотря на жесточайший контроль и годы добровольного одиночества, он легко позволил ей разрушить все преграды и заполнить пустоту в его жизни, никакая другая женщина больше не сможет этого сделать.
— Ты такая мягкая, — сказал он, гладя ее плечи, грудь, живот, соблазнительный изгиб бедра, коснулся губами ее губ. — И такая сладкая.
Его рука опустилась ниже, раздвинула ее бедра, стремясь к центру наслаждения.
— Такая влажная, — пробормотал он, водя языком по ее губам и одновременно отодвигая трусики и касаясь влажных сокровенных складочек.
Его пальцы скользнули внутрь, совсем чуть-чуть, затем глубже. Габриэлла крепко обхватила его за шею и выгнулась, когда два пальца проникли глубоко, лаская с такой страстной силой сжавшее их влагалище.
Лукан оторвался от ее губ, стянул узкую полоску трусиков и опустился между ее ног.
— Ты такая красивая, — хрипло выдохнул Лукан.
Он ласкал языком ее клитор и очень быстро довел Габриэллу до оргазма, наслаждаясь ее содроганиями и стонами.
— Господи! Ты убиваешь меня. Я не могу насытиться тобой.