– Добрый день, Алекс, – поздоровалась Белл. – Как ты провел день?
– Насколько я понимаю, суше, чем ты, – ответил Алекс, наливая в чашку молоко и пренебрегая чаем. – У тебя с волос еще капает.
Белл скосила глаза, оглядывая собственное плечо. Капли с волос намочили ткань платья. Она пожала плечами.
– Ну что же, полагаю, тут ничем не поможешь, – усевшись на диван, она налила себе чаю. – А как прошел твой день, Эмма?
– Без особых событий. Я весь день корпела над конторскими книгами и письмами от управляющего одного из наших уэльских имений. Похоже, там возникли кое-какие сложности. Я уже подумываю отправиться туда и разобраться с ними на месте.
– Никуда ты не поедешь, – проворчал Алекс.
– Да неужели? – отозвалась Эмма.
– Вот именно: ты никуда не выедешь отсюда еще шесть месяцев, – подтвердил ее супруг, окидывая нежным взглядом огненные кудри и фиалковые глаза жены. – А может, и целый год.
– Если ты рассчитываешь продержать меня в постели, пока не родится ребенок, значит, ты не в своем уме.
– Тебе давно пора узнать, кто здесь командует.
– Тогда тебе…
– Перестаньте! – рассмеялась Белл. – Довольно! – Она покачала головой: со всем мире невозможно было найти людей упрямее этой пары. Но тем не менее Алекс и Эмма идеально подходили друг другу. – Почему бы вам не послушать, как провела день я?
Эмма и Алекс выжидательно посмотрели на нее.
Белл глотнула чаю, согреваясь и подкрепляя силы перед разговором.
– Итак, я познакомилась со странным человеком.
– В самом деле? – Эмма заинтересованно подалась к ней.
Алекс, напротив, откинулся на спинку дивана, и на его лице появилось скучающее выражение.
– Да, он живет поблизости. По-видимому, его земли граничат с вашими. Его зовут Джон Блэквуд. Вы с ним знакомы?
Алекс подскочил.
– Как ты сказала? Джон Блэквуд?
– Да, Джон, лорд Блэквуд – так он представился. А в чем дело? Ты его знаешь? Но это имя настолько распространено…
– У него каштановые волосы?
Белл кивнула.
– И карие глаза?
Ответом Алексу был второй кивок.
– Он примерно моего роста, среднего телосложения?
– Полагаю, да. Он не настолько широк в плечах, как ты, но ростом тебе не уступит.
– Хромает?
– Да! – изумленно воскликнула Белл.
– Это тот самый Джон Блэквуд, провалиться мне на месте! – Алекс недоверчиво покачал головой. – Значит, теперь он пэр. Должно быть, титул ему пожаловали за воинскую доблесть.
– Вы вместе воевали? – спросила Эмма.
Взгляд Алекса стал отстраненным.
– Да, – негромко подтвердил он. – Джон – командовал другой ротой, но мы часто виделись. Я все гадал, что с ним могло случиться. Не знаю, почему я не попытался разыскать его – возможно, боялся узнать о его смерти.
Последнее замечание привлекло внимание Белл.
– Что ты имеешь в виду?
– Как странно! – словно не расслышав вопроса, проговорил Алекс. – Он был отличным солдатом и надежным товарищем. Его самоотверженность вызывала изумление. Он постоянно подвергал себя опасности ради спасения других.
– Что же в этом странного? – удивилась
Эмма. – Судя по твоим словам, он благородный человек.
Алекс повернулся к обеим дамам, и его лицо вдруг прояснилось.
– Странно то, что этот человек, который всегда относился к себе с потрясающим пренебрежением, после ранения повел себя самым неожиданным образом…
– Что же произошло? – обеспокоенно спросила Белл.
– Он был ранен в ногу, и врач решил, что ее нужно ампутировать. Должен сказать, это заключение было сделано с полнейшим равнодушием. Джон все это время оставался в сознании, но дрянной лекаришка даже не удосужился сообщить ему об ампутации – просто повернулся к фельдшеру и сказал: «Подай пилу».
Белл передернуло: страдания Джона Блэквуда она воспринимала на удивление болезненно.
– Джон словно взбесился, – продолжал Алекс, – никогда еще я не видел ничего подобного. Он схватил врача за рубашку и подтащил к себе, так что они оказались нос к носу. Учитывая, что Джон потерял много крови, можете представить себе, как он был силен! Я хотел вмешаться, но передумал, услышав, каким тоном Джон обратился к врачу.
– Что же он сказал? – спросила Белл, сползая на край дивана.
– Этих слов я никогда не забуду. Глядя в глаза врачу, он произнес: «Если ты отнимешь у меня ногу, Бог свидетель, я отыщу тебя и отрежу тебе обе ноги!» Врач струсил и заявил, что охотно предоставит пациенту возможность умереть, если ему так угодно.
– Но ведь Джон не умер, – напомнила Белл;
– Да, он выжил. Но уверен, его военной карьере пришел конец – вероятно, это даже к лучшему, потому что мне всегда казалось, что насилие вызывает у него отвращение.