— Разве ты не боролся с ними?
— Я убил нескольких, но знал, чем они были. Используй я магию, Дейдре все стало бы известно. Поэтому мне пришлось положился только свой клинок. Я был быстрее, чем простой смертный и скрыл все следы своей магии, чтобы вирраны не смогли почувствовать. Я продержался дольше, чем они ожидали. Но к рассвету им все-таки удалось победить. Не теряя времени, они доставили меня к Дейдре.
— А что потом?
— Я был первым, кого она захватила после Маклаудов. Как только я появился перед ней, она тут же высвободила моего бога. У меня не было времени даже воспользоваться магией. А когда бог пытался получит контроль надо мной, я не осмелился обратиться к магии, опасаясь что он может взять верх.
Рамзи умолк, когда долго хранимые воспоминания нахлынули на него с удвоенной силой. Он вспомнил смертельные мучения, когда бог растягивался внутри него, когда кости выскакивали из суставов и прорывались сквозь кожу, прежде чем срастись обратно. Тогда Рамзи ждал смерти, как спасения. А потом в голове загремел голос, требующий крови и смерти.
— Было трудно? — спросила Тара. — Сдерживать своего бога?
Рамзи сухо усмехнулся.
— Были моменты, когда я хотел уступить ему, чтобы стало легче. Я не мог спать, иначе он взял бы верх надо мной. Недостаток сна в сочетании с постоянными атаками чуть не сломили меня. Он был очень настойчив, Тара. Я знаю, как легко сдаться, прекратить сражаться. Я не осуждаю никого из тех Воителей, кто не смог сдержать своих богов.
— А у твоего есть имя?
— Этексия. Он бог воров.
— И его цвет — бронзовый?
— Да.
— Когда ты, наконец-то, научился контролировать его?
Рамзи накручивал прядь ее светло-каштановых волос на палец.
— Даже не представляю, как долго это длилось. Это была постоянная борьба, которая, казалось, продлится вечность. Но однажды, я сумел победить его. На следующий день это случилось быстрее. День за днем мне было все легче и легче подавлять его, пока не была одержана победа.
— Неужели он ни разу больше не пробовал подняться?
— Конечно, пробовал. Он же бог, в конце концов. Но все же, контролирую его я.
По взгляду сине-зеленых глаз он понял, что следующий вопрос ему не понравится.
— Ты всегда контролируешь его?
Рамзи смотрел на нее несколько долгих минут, прежде чем резко кивнуть.
— Бог смешался с моей магией, когда Дейдре освободила его. Я не могу использовать все свои силы, не вызвав при этом Этексия. И даже незначительное количество магии, которой я пользовался в последнее время, наносила урон.
— То есть, чем больше ты пользуешься магией, тем большего это требует контроля? Точно так же, как когда ты боролся со своим богом? — спросила она.
Он улыбнулся, проводя руками по ее волосам.
— Примерно так.
— При этом ты не вредил невинным.
— Да. Став Воителем, на протяжении многих столетий, я очень редко использовал свою магию. Я могу вызвать своего бога без использования магии, но не наоборот.
Губы Тары скривились, когда она нахмурилась.
— Это кажется несправедливым. Поэтому ты не нападал на Дейдре сам?
— Я только что получил контроль над Этексия и не был уверен в своей магии так, как раньше. Пытался сотворить несколько мелких заклинаний, и от используемой силы меня начинало лихорадить. Несколько раз Дейдре чуть не поймала меня. Я видел, что она делала с другими Друидами.
— Что именно? Хочу знать, поскольку большая часть моей семьи полагала, что ей следует править миром.
— Вероятно, они переменили бы мнение о ее величии, если узнали бы, что она охотилась за Друидами: как за Маи, так и за Драу. Дейдре приводила их к себе в гору, где осушала тела, забирая всю кровь, чтобы усилить свою магию, после чего убивала.
— О, Боже, — прошептала Тара, зажав рот рукой.
Рамзи видел, как ее расстроил рассказ.
— Почему в моей семье не знали об этих зверствах Дейдре? — возмутилась она.
— Возможно, они предпочитали не верить в это.
Тара повернулась к нему лицом.
— Ты уничтожил Дейдре. Дани рассказала мне, как ты и Лария помогли положить конец злодейке.
— И это было очень здорово, — с улыбкой сказал Рамзи. — Примерно так же, как когда я сбежал, вместо того, чтобы выполнить ее приказ.
— Бьюсь об заклад, это было здорово.
— Но потом я вспомнил, что все остальные Воители по-прежнему в плену. Брок и я были хорошими друзьями. Я настаивал, чтобы это он сбежал, а я остался бы шпионить за Дейдре. Каким-то образом ему удалось уговорить меня покинуть гору.