Теперь и я прошу: дружок,Позволь подать мне знак.Но я трубить не стану в рог,А посвищу в кулак.
– Чтоб свистом мог с ума свести –Такого не слыхал.В кулак свистишь? Не просвистиНажитый капитал.
Три раза просвистел монах.Сквозь лес на этот зовК нему несутся во весь махПолсотни злобных псов.
– Шустра, – заметил Робин Гуд, –Компания твоя.– Они стрелков твоих порвутНа штрипки для белья.
На Робина два злобных псаНабросились, рыча.И разлетелись по кустамОшметки от плаща.
Йомены целились в собак,Но не могли попасть –Стрелу обученные псыВ прыжке ловили в пасть.
Малютка Джон сказал: – Монах,Собачкам дай отбой.– Ты кто и на каких правахБеседуешь со мной?
– Меня зовут Малютка Джон.И видят небеса:Коль волкодав не усмирен,Берусь за дело сам.
Он десять раз согнул свой лукИ десять метких стрелПодряд вогнал в десяток псов –Никто не уцелел.
– Постой, стрелок! – сказал монах. –Не надо больше так!Поговорим же о делах –Я вижу, ты мастак.
Прошу пожаловать в сей дом –За драку не взыщи.Стрелкам с меня – накрытый столИ новые плащи.
По воскресеньям – уговор:Обедаете здесь.Я с вами в Ноттингем и в бор –Собьем с шерифа спесь.
Держал аббатство за рекойСемь лет лихой монах,Ходили лорды стороной –Испытывали страх.
Робин Гуд спасает трех стрелков
Двенадцать месяцев в году,Считай иль не считай.Но самый радостный в годуВеселый месяц май.
Вот едет, едет Робин ГудПо травам, по лугамИ видит старую вдовуПри въезде в Ноттингам.
– Что слышно, хозяйка, у вас в городке? –Старуху спросил Робин Гуд.– Я слышала, трое моих сыновейПред казнью священника ждут.
– Скажи мне, за что осудил их шериф?За что, за какую вину:Сожгли они церковь, убили попа,У мужа отбили жену?
– Нет, сударь, они не виновны ни в чем.– За что же карает их суд?– За то, что они королевскую ланьУбили с тобой, Робин Гуд.
– Я помню тебя и твоих сыновей.Давно я пред ними в долгу.Клянусь головою, – сказал Робин Гуд, –Тебе я в беде помогу!
Вот едет, едет Робин ГудДорогой в НоттингамИ видит: старый пилигримПлетется по холмам.
– Что слышно на свете, седой пилигрим? –Спросил старика Робин Гуд.– Трех братьев у нас в Ноттингамской тюрьмеНа смерть в эту ночь поведут.
– Надень-ка одежду мою, пилигрим.Отдай-ка свое мне тряпье,А вот тебе сорок монет серебром –И пей за здоровье мое!
– Богат твой наряд, – отвечал пилигрим, –Моя одежонка худа.Над старым в беде и над нищим в нуждеНе смейся, сынок, никогда.
– Бери, старичок, мой богатый наряд.Давай мне одежду свою,И двадцать тяжелых монет золотыхТебе я в придачу даю!
Колпак пилигрима надел Робин Гуд,Не зная, где зад, где перед.– Клянусь головой, он слетит с головы,Чуть дело до дела дойдет!
Штаны пилигрима надел Робин Гуд.Хорошие были штаны:Прорехи в коленях, прорехи с боков,Заплата пониже спины.
Надел Робин Гуд башмаки старикаИ молвил: – Иных узнаютПо платью, а этого можно узнать,Увидев, во что он обут!
Надел он дырявый, заплатанный плащ,И только осталось емуКлюкой подпереться да взять на плечоНабитую хлебом суму.
Идет, хромая, Робин ГудДорогой в Ноттингам,И первым встретился емуШериф надменный сам.
– Спаси и помилуй, – сказал Робин Гуд. –На старости впал я в нужду.И если ты честно заплатишь за труд,К тебе в палачи я пойду!
– Штаны и кафтан ты получишь, старик,Две пинты вина и харчи.Да пенсов тринадцать деньгами я дамЗа то, что пойдешь в палачи!
Но вдруг повернулся кругом Робин ГудИ с камня на камень – скок.– Клянусь головою, – воскликнул шериф, –Ты бодрый еще старичок!
– Я не был, шериф, никогда палачом,Ни разу не мылил петлю.И будь я в аду, коль на службу пойдуК тебе, к твоему королю!
Не так уж я беден, почтенный шериф.Взгляни-ка на этот мешок:Тут хлеба краюшка, баранья ногаИ маленький звонкий рожок.
Рожок подарил мне мой друг Робин Гуд.Сейчас от него я иду.И если рожок приложу я к губам,Тебе протрубит он беду.