Куда бы он ни заходил,Чтоб горло промочить,Его и рыцарь, и баронСпешили угостить.
Но год прошел, и Робин вдругОстался одинок –Покинули его и Мач,И Джон, и Вилл Скейтлок.
Однажды он увидел, какЮнцы стреляют в цель.– Увы мне! – Робин простонал, –Не лучник я теперь!
Когда-то я не хуже ихСтрелу мог в цель послать,И в целой Англии ровниМне было не сыскать.
– Ушло то время, – говорит, –Дворец мне не к добру.Коли еще здесь поживу,То от тоски помру.
Собрался быстро Робин ГудИ к королю идет:– Мой господин, тебе служилЯ верно целый год.
Да будет ведомо тебе:Когда в Барнсдейле жил,Марии Магдалине яЧасовню посвятил.
Я семь ночей уже не сплю,Семь дней не ем, не пью.Тоскуя по часовне той,Всечасно слезы лью.
Терпеть уж больше нету сил –Ты отпусти меня.Я босиком уйду в Барнсдейл,Свои грехи кляня.
– Раз так, – сказал ему король, –Тебе помочь я рад.Уехать можешь на семь дней,Потом вернись назад.
– Спасибо, господин! – РобинКолено преклонилИ в лес зеленый прямикомНа север поспешил.
Весенним утром он ступилПод сень своих лесов,Где воздух весело звенелОт птичьих голосов.
– Хотя давно я не был здесьИ дичи не стрелял,Но быть не может, чтоб РобинВ оленя не попал!
Убив добычу, протрубилОн в старый верный рогИ очень скоро увидал,Что он не одинок.
Спешат к нему со всех сторонКто с луком, кто с мечомСемь дюжин вольных молодцов,И смерть им нипочем.
Они приветствуют его,Колено преклоня:– Добро пожаловать, Робин.Мы все – твоя родня!
На двадцать лет с еще двумяВернулся Робин в лес,Оставив короля грустить,Что друг его исчез.
Прожил бы дольше он, друзья,Когда б не предалаТа приоресса из Кирксли,Что с ним в родстве была.
Ее любовником был плут,Сэр Роджер Донкастер,И приорессе в злых делахОн подавал пример.
Придумали они вдвоем,Как Робина убить,Чтобы за голову егоНаграду получить.
А добрый Робин между темСказал, не чуя зла:– Отправлюсь завтра я в Кирксли,Мне пустит кровь сестра.
Там Роджер Донкастер егоВ ловушку заманилИ с приорессой заодноКоварно погубил.
Помилуй Робина, Господь,Что от злодейства пал,Ведь он был храбрым молодцомИ бедным помогал.
Рождение Робин Гуда
Он был пригожим молодцом,Когда служить пошелПажом усердным в графский домЗа деньги и за стол.
Ему приглянулась хозяйская дочь,Надежда и гордость отца,И тайною клятвой они поклялисьДруг друга любить до конца.
Однажды летнею порой,Когда раскрылся лист,Шел у влюбленных разговорПод соловьиный свист.
– О Вилли, тесен мой наряд,Что прежде был широк,И вянет, вянет нежный цветМоих румяных щек.
Когда узнает мой отец,Что пояс тесен мне,Меня запрет он, а тебяПовесит на стене.
Ты завтра к окну моему приходиУкрадкой на склоне дня.К тебе с карниза я спущусь,А ты поймай меня!
Вот солнце встало и зашло,И ждет он под окномС той стороны, где свет луныНе озаряет дом.
Открыла девушка окно,Ступила на карнизИ с высоты на красный плащК нему слетела вниз.
Зеленая чаща приют им дала,И, прежде чем кончилась ночь,Прекрасного сына в лесу родилаПод звездами графская дочь.
В тумане утро занялосьНад зеленью дубрав,Когда от тягостного снаОчнулся старый граф.
Идет будить он верных слугВ рассветной тишине.– Где дочь моя и почемуНе поднялась ко мне?
Тревожно спал я в эту ночьИ видел сон такой:Бедняжку дочь уносит прочьСоленый вал морской.
В лесу густом, на дне морскомИли в степном краюДолжны вы мертвой иль живойНайти мне дочь мою!
Искали они и ночи, и дни,Не зная покоя и сна,И вот очутились в дремучем лесу,Где сына качала она.
«Баюшки-баю, мой милый сынок,В чаще зеленой усни.Если бездомным ты будешь, сынок,Мать и отца не вини!»
Спящего мальчика поднял старикИ ласково стал целовать.– Я рад бы повесить отца твоего,Но жаль твою бедную мать.