Вам кажется, я шут и идиот,
Раз я слуга у той, в кого влюблен?
В ней прелесть самый тонкий вкус найдет.
Ей щит и меч мой верный посвящен.
Повесы в дверь, я хвать горшок – и вон,
Тихонечко смываюсь за вином.
Хлеб, сыр, вода – все будет за столом.
Пресыщенным, скажу им: «Bene stat!»[197]
А похоть вспыхнет, вновь прошу тайком
В бордель, где мы торгуем всем подряд.
Когда же ласки даром раздает
Моя Марго, я в сердце уязвлен,
Что душу, кажется, отдам вот-вот.
С нее срываю пояс, балахон
И ну чесать ее со всех сторон.
Она вопит: «Антихрист!» – и Христом
Клянется слезно честной быть потом
И больше не блудить. Тому и рад,
Печать под нос ей ставлю кулаком
В борделе, где торгуем всем подряд.
В постели мир с любовью настает.
Пуская ветры злей, чем скорпион,
Марго, смеясь, рукой мне шею гнет,
Кричит: «Го-го!» – и гонит под уклон.
Так, опьянясь, впадаем оба в сон.
И утром, похоть чуя животом,
Она садится на меня верхом,
Чтоб груш не мять, и плоский, словно плат,
Раздавлен, наслаждаюсь я грехом
В борделе, где торгуем всем подряд.
В мороз и дождь мне здесь и хлеб, и дом.
И жить блуднице нужно с блудником.
Любому лестно зрить себя в другом.
Ленивый кот – ленивей нет мышат.
Отребье любим – с ним мы и живем.
Нам честь не в честь, она здесь ни при чем,
В борделе, где торгуем всем подряд.[198]
CLI
Я завещаю, чтоб Идола
С Бретонкой Жанной[199], две девицы,
Публичную открыли школу,
Где мэтров учат ученицы, –
Того лишь в Мэнской нет темнице.
Не нужно красных фонарей!
Ведь это самое творится
Везде и всюду меж людей.
СLII
Я завещаю, чтоб Жоли[200]
Во исполнение желанья
Букет из роз преподнесли
Из сада моего страданья.
Ученье – лучшее даянье,
И потому-то мой наказ:
Анри[201], как знак благодеянья
Вручи их двести двадцать раз.
СLIII
Не знаю, что мне завещать
Отелю Дьё[202], другим больницам.
Не здесь же шутки расточать,
Не над больными же глумиться!
Всяк нищим уделить стремится
Остатки своего стола:
Я ел гуся, вот кость от птицы, –
Люд мелок, значит, мзда мала.
CLIV
Цирюльнику Колен Галярну[203],
Что рядом с травником живет,
Я завещаю: пусть из Марны
Он льдину в дом приволочет.
Кусок положит на живот
И, зиму ощутив при этом,
Так и лежит примерно с год,
Зато теплее станет летом.
CLV
Я не Подкидышам[204], заблудшим
Ребятам должен помогать.
Ходить к Идоле – самым лучшим
Им мнится в жизни. Там искать
И нужно их, чтоб преподать
Урок последний и простой.
Попробуйте меня понять
Разумной, трезвой головой.
Добрый совет беспутным ребятам CLVI
Вы, парни, думайте скорей,
Как роз на шляпах не лишиться.
С руками липкими, как клей;
Когда захочется спуститься
В долину воровства резвиться,
Представьте-ка житье-бытье:
Хоть чтил юстиции границы,
Но вздернут был Кален Кайё[205].
CLVII
Игра совсем не в три гроша.
Пусть проигравший твердо знает:
Здесь ставка – тело и душа,
И смерть с позором принимает.
Кто выиграл, не получает
И тот царицу Карфагена.
Пусть всяк заранее смекает,
За что платить такую цену.
CLVIII
Еще есть истина одна.
Я с вами поделюсь советом:
Есть бочка – вылакай до дна,
Тяни вино зимой и летом
И денег не жалей при этом.
Кому б ты их оставить мог,
Навек прощаясь с этим светом?
Что дурно добыто – не впрок.
Когда торгуешь буллами святыми,
Когда ты и мошенник и игрок,
Фальшивыми мухлюешь золотыми
И ждет тебя расплата – кипяток[206];
Когда ни вера, ни закон не впрок,
Когда ты – вор, слывешь совсем пропащим,
Куда несешь ты золота мешок?
В таверну, прямо к девочкам гулящим.
Цимбалы, лютня с шутками густыми,
Как будто их безумный шут извлек
Из рукава с полосками цветными[207];
На фарс с моралите, сбиваясь с ног,
Сбегаются село и городок;
Зернь, карты, кегли с тюхой проходящим,
Чтоб выиграть и тут же наутек,
В таверну, прямо к девочкам гулящим.
вернуться
В советское время переводы этой баллады печатались не менее четырех раз, но всегда с отточиями в средней строфе: цензуре предлагалось считать, что текст утерян, а публикация ее полного текста в русском переводе была немыслима – работало обычное советское ханжество и, увы, переводческая самоцензура. Не желая занимать читателей «сокращенными» переводами, мы <в дополнение> предлагаем только перевод Юрия Корнеева, впервые изданный в 1996 году.
вернуться
Идола, Бретонка Жанна – девица легкого поведения; Вийон явно советует открыть им такую школу, где будут обучать их «специальности».
вернуться
Ноэль Жоли – см. примечание к «Двойной балладе». Иных сведений о нем нет.
вернуться
Отель «Дьё» – «Божий дом», больница на острове Сите.
вернуться
Цирюльник Кален Галярн – Вийон, используя фамилию цирюльника (галярн – холодный северо-западный ветер), рисует картину: река, лед, зима.
вернуться
Подкидыши – т. е. сироты, жившие в приютах для беспризорных детей.
вернуться
Кален Кайё – вор, еще одни из участников ограбления Наваррского коллежа. Повешен в 1460 году.
вернуться
Фальшивыми мухлюешь золотыми, и ждет тебя расправа – кипяток – казнь, которой во времена Вийона подвергали фальшивомонетчиков.
вернуться
Из рукава с полосками цветными – обычно одежда шутов была двуцветной.