Бретонки повергают в страх,
Гасконки хуже тулузанок,
И не найти во всех краях
Косноязычней англичанок,
Что ж говорить мне про датчанок, –
Всех не вместишь в балладе сей –
Про египтянок и турчанок?
Язык Парижа всех острей.
Принц, первый приз – для парижанок:
Они речистостью своей
Заткнут за пояс чужестранок!
Язык Парижа всех острей.
Баллада о парижских дамах (перевод В. Дмитриева)
Весь день без умолку болтают
Пьемонтки и венецианки.
Пристрастье к болтовне питают
И корсиканки, и тосканки.
Хоть, говорят, речь египтянки
Всех остроумней, всех плавней, –
Признаться надо вам, смуглянки:
Парижских дам язык длинней.
Упрямо многие считают:
Велеречивей всех – гречанки.
Иные дерзко утверждают,
Что сладкогласней всех – цыганки.
Иль флорентинки, иль турчанки.
Сказать ли вам, чья речь складней?
Как ни болтливы иностранки –
Парижских дам язык длинней.
Пусть красноречием блистают
Швейцарки или англичанки,
Пускай слова гурьбой слетают
С уст ярко-красных персианки,
Иль немки, или сицильянки;
Пускай они звучат нежней
В устах какой-нибудь южанки –
Парижских дам язык длинней.
О принц! Болтливы итальянки,
Но будет все-таки верней
Сказать: верх взяли парижанки,
Парижских дам язык длинней.
Баллада о парижанках (перевод Ю. Корнеева)
Хотя сверх меры, как известно,
Словоохотливы тосканки
И сильный пол дивят всеместно
Болтливостью венецианки,
Пьемонтки, неаполитанки,
Ломбардки, римлянки, то бишь
Любой породы итальянки,
Всех на язык бойчей Париж.
Уменьем лгать в глаза бесчестно
Ошеломляют нас цыганки;
Искусницами в пре словесной
Слывут венгерки, кастильянки,
Да и другие христианки,
Но с кем из них ни говоришь
И в трезвом виде, и по пьянке,
Всех на язык бойчей Париж.
Везде стяжают отзыв лестный
Бретонки, немки, англичанки,
Но их считать отнюдь невместно
Ровнєй парижской горожанке.
Не след гасконке иль шампанке
Тягаться с нею, иль, глядишь,
Им худо выйдет в перебранке:
Всех на язык бойчей Париж.
Принц, красноречье парижанки
Так велико, что не сравнишь
С ним говорливость чужестранки:
Всех на язык бойчей Париж.
Баллада о толстухе Марго (перевод Ю. Корнеева)
Слуга и "кот" толстухи я, но, право,
Меня глупцом за это грех считать:
Столь многим телеса ее по нраву,
Что вряд ли есть другая ей под стать.
Пришли гуляки — мчусь вина достать,
Сыр, фрукты подаю, все, что хотите,
И жду, пока лишатся гости прыти,
А после молвлю тем, кто пощедрей:
"Довольны девкой? Так не обходите
Притон, который мы содержим с ней".
Но не всегда дела у нас на славу:
Коль кто, не заплатив, сбежит, как тать,
Я видеть не могу свою раззяву,
С нее срываю платье — и топтать.
В ответ же слышу ругань в бога мать
Да визг: "Антихрист! Ты никак в подпитье?"
И тут пишу, прибегнув к мордобитью,
Марго расписку под носом скорей
В том, что не дам на ветер ей пустить я
Притон, который мы содержим с ней.
Но стихла ссора — и пошли забавы.
Меня так начинают щекотать,
И теребить, и тискать для растравы,
Что мертвецу — и то пришлось бы встать.
Потом пора себе и отдых дать,
А утром повторяются событья.
Марго верхом творит обряд соитья
И мчит таким галопом, что, ей-ей,
Грозит со мною вместе раздавить и
Притон, который мы содержим с ней.
В зной и в мороз есть у меня укрытье,
И в нем могу — с блудницей блудник — жить я.
Любовниц новых мне не находите:
Лиса всегда для лиса всех милей.
Отрепье лишь в отрепье и рядите —
Нам с милой в честь бесчестье... Посетите
Притон, который мы содержим с ней.
Баллада добрых советов ведущим дурную жизнь (перевод Ф. Мендельсона)
В какую б дудку ты ни дул,
Будь ты монах или игрок,
Что банк сорвал и улизнул,
Иль молодец с больших дорог,
Писец, взимающий налог.
Иль лжесвидетель лицемерный, –
Где все, что накопить ты смог?
Все, все у девок и в тавернах!
Пой, игрищ раздувай разгул,
В литавры бей, труби в рожок,
Чтоб развеселых фарсов гул
Встряхнул уснувший городок
И каждый деньги приволок!
С колодой карт крапленых, верных
Всех обери! Но где же прок?
Все, все у девок и а тавернах!