Сновиденье в сновиденьи
31 марта, 1849 пер. М. Квятковской
Печально лоб целую твой,
Но прежде, чем прощусь с тобой,
Поведаю тебе одной…
Да, ты не зря твердила мне,
Что жизнь моя течет во сне,
Но, если нет надежды боле,
То — ясным днем иль при луне
Она ушла — не все равно ли,
Во сне ушла иль не во сне?
Все, что несут нам сон и бденье,
Лишь сновиденье в сновиденьи.
…Стою на берегу морском,
У ног — прибоя вечный гром,
И бережно держу в руках
Песчинок золотистый прах,
А он сквозь пальцы, как струя,
Стекает в море бытия —
И горько, горько плачу я!
О Боже! Что ж моя рука
Не может удержать песка?
О Боже! Где мне силы взять
Хоть бы песчинку удержать?
Ужели всё — и сон, и бденье —
Лишь сновиденье в сновиденьи?
Эльдорадо
21 апреля, 1849 пер. В. Васильева
Средь гор и долин
Спешил паладин,
Ни солнце, ни тень не преграда.
И юн, и удал,
Он с песней искал
Таинственный край Эльдорадо.
Но тенью легла
На складки чела
Немых расстояний преграда.
Он в дальних краях
Ослаб и одрях,
Покуда искал Эльдорадо.
У сумрачных скал
Он тень повстречал:
«О тень, всем надеждам преграда,
Поведай ты мне,
В какой стороне
Смогу я найти Эльдорадо?»
«Ищи за несметным
сонмом планет.
Ни в чем я тебе не преграда.
Спускайся скорей
В долину теней,
И там ты найдешь Эльдорадо!»
К Анни
28 апреля, 1849 пер. М. Зенкевича
О, счастье! Не мучусь
Я больше, томясь,
Упорной болезнью,
И порвана связь
С горячкой, что жизнью
Недавно звалась.
Лежу я недвижно,
Лишенный сил,
И каждый мускул
Как будто застыл.
Мне лучше: не мучит
Горячечный пыл.
Лежу я спокойно,
Во сне распростерт,
Забыв все недуги,
Как будто я мертв,
И можно в испуге
Подумать — я мертв.
Рыданья и вопли
Затихли вокруг,
Как только прервался
Мучительный стук —
Терзающий сердце
Томительный стук.
Тоска, отвращенье,
Как тающий воск,
Исчезли с болезнью,
Мрачившей мой мозг,
С горячкой, что жизнью
Сжигала мой мозг.
Исчезла и пытка,
Всех пыток сильней. —
Ужасная жажда
Души моей
К реке ядовитой
Проклятых страстей:
Насытил я жажду
Души моей.
Испил я студеной
Воды из ключа,
Тот ключ потаенный
Струится, журча,
В земле неглубоко
Струится, журча.
О нет! Пусть не скажет
Никто, что для сна
Приют мой мрачен,
Постель так тесна, —
Ведь тот, кто скажет:
Постель так тесна,
Он тоже ляжет
В такую ж для сна.
Мой дух не лелеет
Мечтаний о грозах,
Не сожалеет
О пламенных розах,
О том, что алеет
На миртах и розах,