Разбойник с перепугу бросился к черному ходу, но и тут собака сорвалась со своего места да как укусит его в ногу!
Он пустился напрямик через двор мимо навозной кучи, а осел-то как даст ему заднею ногою!
В довершение всего петух на своем шестке от этого шума проснулся, встрепенулся и заорал во всю глотку: «Ку-каре-ку!»
Побежал разбойник со всех ног к атаману и доложил: «В доме там поселилась страшная ведьма! Она мне в лицо дохнула и своими длинными пальцами поцарапала! А у дверей стоит человек с ножом — мне им в ногу пырнул! А на дворе дрыхнет какое-то черное чудище, которое на меня с дубиной накинулось. А на самом-то верху сидит судья да как крикнет: »Давай его, плута, сюда!« Едва-едва я оттуда и ноги уволок!»
С той поры разбойники не дерзали уж и носа сунуть в дом, а четверым бременским музыкантам так в нем полюбилось, что их оттуда ничем было не выманить.
Кто их там видал, тот мне о них рассказывал, а я ему удружил — эту сказку сложил.
28. Поющая косточка
В одной стране стряслась большая беда: появился в ней кабан, который взрывал поля у поселян, скот побивал и встречным людям живот своими клыками вспарывал. Король той страны обещал большую награду тому, кто избавит его королевство от этого бедствия: однако же зверь был настолько велик и силен, что никто не решился даже подойти к лесу, в котором он рыскал.
Наконец король объявил, что если кто-нибудь этого кабана изловит или убьет, то он за такого удальца выдаст замуж свою единственную дочку.
Вот и вызвались на это смелое дело два брата — дети бедняка, жившего в той стране. Старший из них был хитер и себе на уме и пошел на это из тщеславия, а младший, человек простой и недалекий, решился на него по доброте сердечной.
Король сказал братьям: «Чтобы вам было легче разыскать зверя, ступайте в лес с двух противоположных сторон».
Вот и вошли они в лес — старший с полуночи, а младший с полудня. И после того, как младший прошел уже некоторое пространство по лесу, к нему вдруг подошел человечек, а в руке у него было черное копьецо. Человечек сказал: «Это копьецо я даю тебе, потому что у тебя сердце простое и доброе; с этим копьецом смело выступай против кабана — от него тебе зла не приключится».
Поблагодарил молодец человечка, взял копье на плечо и бесстрашно пошел вперед.
Немного прошло времени, как он уж увидел зверя, который на него и устремился, но молодец выставил свое копье вперед, и кабан в слепой ярости так сильно наскочил на это копье, что оно ему вонзилось в самое сердце.
Тогда молодец взвалил убитое чудовище себе на плечи, повернул к выходу из леса и собирался отнести свою добычу прямо во дворец к королю.
Придя к окраине леса, он увидел там дом, в котором люди веселились: пили вино и плясали.
И старший брат его зашел туда же, думая, что кабан-то от него не уйдет, а вот он сначала выпьет для храбрости!
Когда же он увидел младшего брата, который выходил из леса, нагруженный своею добычею, то его завистливое и злое сердце стало его мутить.
Он крикнул брату: «Заверни-ка сюда, милый братец, отдохни да подкрепись кубком вина».
Младший брат, ничего дурного не подозревая, зашел и рассказал брату о добром человечке, который дал ему копьецо в руки кабану на погибель.
Старший брат задержал его до вечера, и вышли они вместе. Когда же они, уже в потемках, пришли к мосточку, перекинутому через ручей, старший пустил младшего брата вперед и, чуть только дошли до середины мосточка, нанес ему такой удар, что юноша сразу же пал мертвый.
Убийца похоронил своего брата под мостом, затем взял кабана и принес его к королю, которому заявил, что он сам убил этого зверя; после того король выдал за него замуж свою единственную дочь. А так как младший брат не возвращался, то старший сказал: «Верно, кабан вспорол ему живот клыками». И все ему поверили.
Но от Бога ничто не остается скрытым, а потому и это темное дело должно было также всплыть наружу.
Много лет спустя случилось однажды, что какой-то пастух гнал свои стада через этот мосток и увидел: под мостком в песке лежит беленькая косточка.
Он и подумал, что из этой косточки мог бы выйти отличный наконечник для дудки.
Сошел под мосток, поднял косточку и вырезал из нее наконечник для своего рожка.
И чуть только он в первый раз приложил тот рожок к губам, косточка, к великому изумлению пастуха, сама от себя запела.