А Обломов всё еще думал свою неотвязчивую думу [об ожидаю‹щем?›] [о пред сто‹ящем›], то о предстоящем ему переезде, то об уменьшении дохода.
10 Он так же тяжело и глубокомысленно ворочал в голове вопрос, переезжать или не переезжать, как вопрос «быть или не быть?» Он то льстил себя слабою надеждою, что, может быть, хозяин дома уважит его право, привычки и аккуратный платеж денег и не потревожит его, а [велит ломать] изберет другую квартиру, то вдруг живо представлялась
138
ему неизбежность переезда, как фатум,
1 и он закрывал глаза от него, отталкивал от себя эту мысль о переезде,
2 как неестественное, как уродливое видение; но она сильнее и сильнее одолевала его,
3 он [поневоле живо представлял себе] [с любовью] окидывал тоскливым прощальным взглядом почерневшие и закоптевшие от табачного дыма стены своей квартиры, [свои невыставленные окна с двойными] [из окна] свои мрачные невыставленные окна. Взгляд его падал и на тот огромный дом, за который он так часто провожал в летнее время заходящее солнце;
4 он живо представлял себе, как понесут из комнат его мебель, все вещи, как вдруг всё опустеет, точно как будто он едет куда-то в далекий путь… Сердце замирало тоской, он вздыхал глубоко,
6 вдруг бросало его к письму старосты, он думал о мерах,
7 которые нужно принять, обращал глаза к небу [А между тем утро значитель‹но›], искал своего любимого светила; но оно было на самом зените и [ослепило] обливало
8 ослепительным блеском известковую стену дома, за который садилось
[Утро] [Утро проходило] Деревенское утро давно прошло, и петербургское было на исходе. До Ильи Ил‹ьича› долетал со двора смешанный шум человеческих и не человеческих голосов: то лай собак, то пенье кочующих артистов, [часто то и] большею частию то и другое вместе, потому что собаки, по-видимому, приняли за правило аккомпанировать бескорыстно, иногда из одних только побоев, всякому совершающемуся при них художественному исполнению пьес как вокальной, так и инструментальной музыки и [приставали] потому прилаживали то лай, то вытье, смотря по тому, поет ли артист или играет на шарманке.
показывать и зверя морского, приносили и предлагали на разные голоса всевозможные продукты от говядины до мыла, духов и помады, а Илья Ильич всё лежал. Но как ни глухо доносились до него разнообразные крики и пение со двора, благодаря [вставленным] не вынутым и на лето двойным рамам, один голос, однако же, вывел его из глубокой задумчивости. Неотвязчивый разносчик стоял посреди двора и, [приложив] прикрыв ухо