18
еще. Ты вон бы только пыль вытер везде да паутину-то снял.
– Что руки-то томить так по пустякам? – [хрипел] говорил Захар, – убирать так убирать уж всё зараз. Идти, что ли, за бабой?
18
еще. Ты вон бы только пыль вытер везде да паутину-то снял.
– Что руки-то томить так по пустякам? – [хрипел] говорил Захар, – убирать так убирать уж всё зараз. Идти, что ли, за бабой?
– Поди, поди к себе, [я говорю] я сказал,
– Право бы… – заговаривал Захар.
– Поди же, я тебе говорю, лысый…
– Ну-ну, Бог с вами, – говорил Захар,
Захар ушел, а Обл‹омов› погрузился в размышление.
Пробило десять часов.
19
– Ах, Боже мой!
– Ах ты, Боже мой? ну! – послышалось из передней, потом прыжок.
– Умыться готово? – спросил Обломов.
– Готово давно! – хрипел Захар, – чего вы не встаете?
– Для этого-то и спрашиваю тебя, готово ли, что хочу вставать.
Захар ушел, но через минуту воротился опять.
– Вот коли будете писать, так уж кстати извольте и счеты поверить: надо заплатить.
– Какие счеты, какие деньги? – с величайшим неудовольствием спросил Илья И‹льич›.
20
– От мясника, от зеленщика, от прачки, от хлебника: все денег просят.
– Мерзавцы!
– Пятый месяц в долг берем, так и лезут! – заметил Захар.
– Ну, что стоишь, положи на стол – я
– Готово! – сказал Захар.
– Ну, теперь…
Он начал приподниматься,
– Да! – сказал он, – вот поди ж ты, одно к одному так и идет: староста задал задачу, а тут еще счеты… а! будет ли когда-нибудь конец?
– Я забыл вам сказать, – начал Захар, – давеча, как я в булочную-то ходил, дворника встретил, говорит, что непременно через неделю
21
– Опять ты мне об этой квартире: ведь я тебе сказал, что мне [это неприят‹но›] гадко слышать об этом.
– Что ж мне-то делать? – отозвался Захар.
– [Это не ‹мудрено›] Что ж делать? Это не мудрено сказать! – отвечал Илья И‹льич›, – это всякий умеет, а ты придумай, как избавить меня от хлопот, устрой так, чтоб не переезжать.