Вселенские уравнения
Все персонажи и события этой повести вымышлены. Любые возможные совпадения имен, фамилий, портретных черт, характеров, образов, ситуаций, высказываний и взаимоотношений между людьми чисто случайны, поэтому автор никаких претензий на этот счет не принимает.
65-летнему юбилею профессора
Юрия Ивановича Волощука
посвящается
Когда на сердце тяжесть,
И холодно в груди,
К ступеням Эрмитажа
Ты в сумерки приди,
Где без питья и хлеба,
Забытые в веках,
Атланты держат небо
На каменных руках.
Александр Городницкий,
«Атланты».
Идея, внезапно вспыхнувшая в воображении Калинича, вот уже который месяц не давала ему покоя. Поражали не только ее значимость и оригинальность, но также необыкновенная простота, дешевизна и доступность в осуществлении. Всем существом своим Калинич чувствовал мощнейший потенциал этой идеи. И о чем бы он неи начинал думать, логическая цепочка размышлений в конечном итоге непременно приводила к навязчивой мысли о создании экспериментальной установки, ее реализующей.
Эта мысль прочно засела в его голове и разрасталась с каждым днем. Вскоре она заполнила каждую извилину, каждую живую клетку его мозга. Она повсюду следовала за ним, как тень, грызла его днем и ночью, точила, как ржа железо, и начисто лишила сна. Укрыться от нее было некуда — она преследовала его повсюду, куда бы он ни направлял свои стопы. Все, абсолютно все в жизни Леонида Палыча отодвинулось на второй план, даже основная работа. А ведь ему недавно исполнилось пятьдесят семь — пора бы уже всерьез подумать о приближающейся пенсии. Душа разрывалась на части, работа никак не клеилась, и думать он мог только об экспериментальной проверке своей идеи, больше ни о чем.
Голос разума менторским тоном наставлял: «Калинич, будь благоразумен. Вспомни, сколько тебе лет. Оставь юношеские иллюзии. Действуй рационально. Делай то, что необходимо для работы, для пенсии, для твоего личного благополучия и благополучия семьи». Но демоны подсознания в самые решительные моменты вкрадчивыми голосами нашептывали искусительные речи: «Калинич, не топи свой талант в рутинном болоте карьеры, стабильности и благополучия… Ты же знаешь: все это не более, чем мышиная возня. Брось все и займись воплощением своей идеи. Она же безукоризненна. Ведь это итог всей твоей жизни, черт побери… Овчинка стоит выделки. У тебя получится, и ты пожнешь лавры великого первооткрывателя, равного которому не знает история человечества».
Калинич отдавал себе отчет в том, что, хотя посулы демонов чрезвычайно соблазнительны, но искушая, они чаще всего обманывают. Однако же… не всегда! В том-то все и дело, что иногда — быть может, раз на миллион, а то и того реже, они говорят правду. Иначе кто бы тогда мог соблазниться их посулами? Как в лотерее или карточной игре. И если бы все люди были настолько стойки, чтоб их искушениям не поддаваться, человечество лишилось бы многого. И его прогресс остановился бы…
В конце концов, Калинич устал и сдался на милость назойливых демонов своего подсознания — пошел по пути наименьшего сопротивления. И всю свою дальнейшую жизнь он подчинил этой новой безумной идее.
I
Пустив работу на самотек, Калинич взялся за постановку эксперимента. Не осуществить его Леонид Палыч просто не мог — он шел к нему в течение всей жизни. Но для этого требовались время, терпение и кропотливый труд. Все необходимые детали и материалы были, слава Богу, под рукой — он ежедневно работал с ними в институтской лаборатории. Лучшим местом для постановки и проведения эксперимента была эта самая лаборатория, в которую Леонид Палыч пришел еще юношей, прямо со студенческой скамьи. Что же касается терпения и трудолюбия, то их ему было не занимать.
Компьютерные программы были самым сложным звеном работы. Для их создания требовалось не только глубокое знание самой сути идеи, но и умение формализовать ее и воплотить в виде формул и машинных команд. Программы можно было создавать и отлаживать дома, сидя в личном кабинете у собственного компьютера. Но поддержки в семье Леонид Палыч в этом не находил. Впрочем, как и во всем остальном. Долгое времяпрепровождение в отрыве от самых насущных семейных дел вызывало злость, раздражение и непрестанные упреки со стороны жены. Сыновья с детства привыкли во всем вторить матери. Естественно, работать приходилось, в основном, по ночам, когда жена спала. А дети, слава Богу, были уже взрослыми и жили отдельно — каждый со своей семьей.