Это не значит, конечно, что мы ликвидировали уже все те, так сказать, недомолвки и все те, как бы сказать, претензии и контрпретензии, которые существовали и еще существуют между нашим государством и государствами Запада. Мы знаем, что от нас требуют выплаты долгов. Этого Европа еще не забыла и, пожалуй, не забудет, во всяком случае не так скоро забудет. Нам говорят, что наша довоенная задолженность Европе равняется 6 миллиардам, военная задолженность оценивается в 7 с лишним миллиардов рублей, всего, таким образом,—13 миллиардов. Если учесть падение валюты и вычесть из этой суммы долю лимитрофов, то выходит, что мы не менее 7 миллиардов должны западноевропейским государствам. Известно, что наши контрпретензии, в связи с интервенцией Англии, Франции, Америки во время гражданской войны, сводятся к цифре (если принять подсчёты Ларина), кажется, в 50 миллиардов рублей. Так что нам должны впятеро больше, чем мы должны. (Ларин с места: “Мы их получим”.) Тов. Ларин говорит, что мы в своё время получим всё это. (Смех.) Но если считать более скупо, как это делает Наркомфин, получается не менее 20 миллиардов. Всё-таки мы в выигрыше. (Смех.) Однако, с этим капиталистические страны мириться не хотят, и мы всё еще фигурируем в их списках как должники.
Вот на этой почве у нас и получаются закавыки и загвоздки в ходе переговоров с капиталистами. Так было с Англией, так будет, должно быть, и с Францией.
Какова позиция ЦК нашей партии в этом вопросе?
Она осталась той же, какой она была при заключении договора с Макдональдом.
Мы не можем отменить известного закона нашей страны, изданного в 1918 году,— об аннулировании царских долгов. Мы остаёмся на основе этого закона. Мы не можем аннулировать тех декретов, которые были провозглашены и которые узаконили у нас экспроприацию экспроприаторов. На базе этих законов мы стоим и будем стоять в будущем. Но мы не прочь некоторые исключения, в порядке практических переговоров, сделать и для Англии и для Франции по части бывших царских долгов, с тем, чтобы малую толику выплатить и кое-что получить за это. Мы не прочь бывших частных собственников удовлетворить предоставлением им концессий, но опять-таки с тем, чтобы условия концессий были не кабальными. На этой основе нам удалось сговориться с Макдональдом. Подпочвой этих переговоров являлась идея фактического аннулирования военных долгов. Именно поэтому этот договор был сорван. Кем? Несомненно, Америкой. Хотя Америка в переговорах Раковского с Макдональдом не участвовала, хотя Макдональд и Раковский пришли к известному проекту соглашения, хотя этот проект соглашения давал выход и той и другой стороне, и интересы обеих сторон более или менее удовлетворялись этим проектом, тем не менее, так как этот проект исходил из идеи аннулирования военных долгов, а Америка не хотела создавать такого прецедента, ибо она потеряла бы тогда миллиарды, которые имеет за Европой, то она, т. е. Америка, “посоветовала”, и договора не стало.
Тем не менее мы стоим и теперь на почве упомянутого проекта.
Из вопросов нашей внешней политики, из вопросов, возникших за отчётный период, вопросов особенно щекотливых и боевых, которые касаются взаимоотношений нашего правительства с правительствами западноевропейских стран, я бы хотел отметить два вопроса: во-первых, вопрос, который не раз выдвигался и будет еще выдвигаться английскими консерваторами, это—вопрос о пропаганде, и, во-вторых, вопрос о Коммунистическом Интернационале.
Нас обвиняют в том, что мы ведем специальную пропаганду как в Европе, так и в колониях и в зависимых странах против империализма. Английские консерваторы утверждают, что русские коммунисты—это те люди, которые призваны разрушить могущество Британской империи. Я хотел бы здесь заявить, что всё это —сущие пустяки. Нам не нужно никакой специальной пропаганды ни на Западе, ни на Востоке после того, как сами рабочие делегации приезжают к нам, узнают о наших порядках и разносят весть о наших порядках по всем странам Запада. Никакой другой пропаганды нам не требуется. Это самая лучшая, самая сильная и самая действующая пропаганда за строй Советов против строя капитализма. (Аплодисменты.)
Нам говорят, что мы ведём пропаганду на Востоке. Я утверждаю, что и это —сущие пустяки. Нам не нужно никакой специальной пропаганды на Востоке после того, как мы знаем, что весь наш государственный строй зиждется на базе сожительства и братского сотрудничества народов самых разнообразных национальностей нашей страны. Любой китаец, любой египтянин, любой индус, приехавший в нашу страну и побывший полгода в ней, имеет возможность убедиться, что наша страна является единственной страной, которая понимает душу угнетённых народов и которая умеет наладить сотрудничество пролетариев бывшей господствующей национальности с пролетариями бывших угнетённых национальностей. Никакой другой пропаганды, никакой другой агитации на Востоке нам не нужно, кроме того, чтобы делегации, приезжающие из Китая, Индии, Египта, поработав у нас и посмотрев, разнесли весть о наших порядках по всему миру. Это лучшая пропаганда и самая действующая из всех форм, из всех видов пропаганды.