Русский рабочий класс завоюет свободу себе и даст толчок вперед Европе своими полными ошибок революционными действиями – и пусть кичатся пошляки безошибочностью своего революционного бездействия.
6 апреля 1907 г.
Дума и русские либералы
С.-Петербург, 10 апреля.
Настроение так называемого российского «общества» подавленное, запуганное, растерянное. Статья г. Ф. Маловера – чрезвычайно удачно выбравшего свой псевдоним – в воскресном (8 апреля) «Товарище» потому и представляет из себя поучительное и характерное явление, что верно отражает это настроение.
Статья г. Маловера называется «Дума и общество». Под обществом разумеется здесь, согласно старинному русскому словоупотреблению, кучка либеральных чиновников, буржуазных интеллигентов, тоскующих рантье и прочей высокомерной, самодовольной, бездельничающей публики, которая мнит себя солью земли, гордо называет себя «интеллигенцией», творит «общественное мнение» и т. д. и т. д.
Г-ну Маловеру «представляется крайне рискованным тот поход против Думы, который наблюдается в последние дни на страницах левой печати». Это – основная мысль статьи. Аргументация г. Маловера состоит в том, что он ссылается на настроение общества. Общество-де устало, «отмахивается» от политики, не протестует против безобразий, читает в библиотеках и покупает в магазинах «легкую» беллетристику. «Среда рыхлая»… «чтобы ожила Дума, – надо, чтобы снова ожила страна». «Дума могла бы, конечно, в каждый данный момент погибнуть геройской смертью, но, судя по циркулирующим слухам, это было бы только на руку ее невольным восприемникам. А что бы выиграл от этого народ, кроме нового избирательного закона?».
Мы приводим эти цитаты, ибо они типичны для громадной массы российских либералов и для всех интеллигентских задворков либерализма.
Заметьте: в последней фразе вместо «общество» выскочил вдруг «народ»! Г. Маловер, лукавя сам перед собой (как делают всегда все интеллигентские маловеры), фальсифицировал всю свою аргументацию, представлял дело так, будто пресловутое «общество» действительно определяет «поддержку извне» или отношение масс. Но как ни тонка была эта подделка, а все же сорвалось: пришлось от «общества» перейти к «народу». И вся пыль, накопленная в тщательно отгороженных и защищенных от улицы душных и затхлых кабинетах людей из «общества», поднимается столбом, как только приотворяется дверь на «улицу». Софистика вяленой воблы, которая мнит себя «интеллигентной» и «образованной», вскрывается воочию.
Тезис: поход левых против Думы рискован.
Доказательство: общество устало и отмахивается от политики, предпочитая легкую беллетристику.
Вывод: от геройской смерти Думы народ ничего бы не выиграл.
Политический лозунг: «теперь, кажется, уже ни для кого нет сомненья, что в ближайшем будущем политическая борьба может вестись лишь за укрепление и расширение прав Думы, как единственного (!), имеющегося пока в руках народа (!), орудия борьбы с правительством».
Не правда ли, бесподобная логика контрреволюционных лицемеров, одетых в благородный плащ скептицизма и пресыщенного равнодушия?
Тезис: мы, «общество», сидим в грязи. Вы, левые, пробуете отчистить? – Не троньте – грязь не мешает.
Доказательство: мы устали от попыток (не нами сделанных) убрать грязь. У нас настроение насчет уборки нерешительное.
Вывод: рискованно прикасаться к грязи.
Рассуждения господ Маловеров имеют важное значение, ибо они верно, повторяем, отражают настроение, источником которого является в последнем счете борьба классов в русской революции. Усталость буржуазии и ее тяготение к «легкой» беллетристике – явление не случайное, а неизбежное. Группировка населения по партиям, – этот важнейший урок и важнейшее политическое приобретение революции во время выборов во II Думу, – наглядно показала на фактах общенационального масштаба этот поворот широких слоев помещиков и буржуазии вправо. «Общество» и «интеллигенция» – просто жалкий, убогий, трусливо-подленький прихвостень этих верхних десяти тысяч.